 |
РАСШИРЕНИЕ НАТО: УГРОЗА ДЛЯ РОССИИ?
СЕРГЕЙ РЯБКОВ, КОНСТАНТИН ЗАТУЛИН, АЛЕКСАНДР КОНОВАЛОВ, ТАТЬЯНА ПАРХАЛИНА, АЛЕКСАНДР ШАРАВИН, ОЛЕСЬ ДОНИЙ, ВАЛЕРИЙ ЧАЛЫЙ, ЛЕОНИД КОЖАРА, ИВАН ЗАЕЦ, ЭНДРЮ КАЧИНС,
Москва – Киев – Вашингтон
РОССИЯ
Сергей РЯБКОВ, Директор департамента общеевропейского сотрудничества МИД РФ
Ответа на вопрос, в чем цель расширения НАТО, у меня нет. Я не понимаю, зачем расширять НАТО. Никто из тех, кто ратует за расширение Альянса, не объяснил Российской Федерации эту цель убедительно и толково.
Есть целый ряд возможностей для сотрудничества по решению реальных проблем в сфере безопасности. Реальные проблемы очевидны. Это так называемые новые риски и вызовы, это конфликты, это распространение оружия массового уничтожения. По всем этим вопросам существуют многочисленные форматы взаимодействия, в том числе форматы, в которых участвует Альянс и страны НАТО.
Поэтому, на мой взгляд, расширять Альянс означает следовать отжившей логике времен «холодной войны», блоковой психологии.
Я считаю, что Россия подает пример другим, не ставя задачу вхождения в НАТО де юре. Россия показывает, что можно развивать взаимодействие в тех областях, где у нас есть близкие или совпадающие интересы, – борьба с распространением наркотиков, инициатива сотрудничества в воздушном пространстве, вопросы взаимодействия служб реагирования на чрезвычайные ситуации и многое другое.
Проблема в том, что расширение военного блока именно для нас кардинально меняет ситуацию в сфере военной безопасности. Внутри Альянса не может быть разных категорий обеспечения безопасности для разных государств. Нам этот постулат внушают с объединения Германии. Это создает кардинально новую ситуацию в сфере безопасности. Мы об этом предупреждаем и будем говорить об этом четко.
Константин ЗАТУЛИН, первый заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по делам СНГ и связям с соотечественниками
На вопрос о целях расширения НАТО правильнее было отвечать Вашингтону, а не Москве. Мы ведь не являемся членами НАТО, но у нас есть свое представление о том, зачем это делается. Я думаю, это делается для того, чтобы продвинуться ближе в восточном направлении, закрепить членство в НАТО Украины и Грузии и, соответственно, нечленство в НАТО России как факт раздела постсоветского пространства по разным нишам миропорядка.
Я думаю, это делается с целью помочь существующим режимам Грузии и Украины. Они на самом деле не очень хорошо справляются с отведенными им обязанностями. По крайней мере в Грузии в прошлом году мы имели возможность познакомиться с этим. Что касается Украины, то она все время в политическом расколе. Наверное, те, кто хотели бы стать политическими долгожителями и сегодня выступают за членство Украины в НАТО, надеются, что под натовским зонтиком будет проще справиться с политическими оппонентами, в том числе и с русскоязычным Востоком и Югом Украины, которые сегодня подвергаются изощренной и форсированной украинизации и дерусификации.
Вполне возможно, что в НАТО далеко не все отдают себе отчет об этих целях, которые преследует руководство Украины или руководство Грузии, рассчитывающее руками НАТО вернуть Абхазию и Южную Осетию. Мне кажется, мотивация руководства этих стран во многом связана именно с этим.
Мы бы очень не хотели, чтобы любая военная машина – демократическая или тоталитарная – оказалась нашим соседом. Причем в тех исторических областях, которые прежде были частью общего пространства и где мы никогда не готовились в мирное время к строительству оборонительных рубежей или страховым оборонительным действиям.
Со стороны Украины угроза России была во времена крымских ханов в XVI-XVII, может быть, в XVIII столетии. Что касается НАТО, то мы много читали про демократический характер этой организации, который не помешал ей в целом ряде случаев принимать совершенно «демократические» решения – наказание Югославии, участие в военных операциях, цели которых мы не разделяем.
Мы не хотели бы, чтобы организации, членами которых мы не являемся, решали, правы мы или нет, что с нами делать, как нас поощрить или наказать. Мы имеем право на беспокойство, мы имеем право спросить, что будет завтра.
Мы все еще связаны с Украиной договором о дружбе. В будущем году ему исполнится 10 лет. Надо продлевать или выходить из него. Вступление Украины в НАТО и заявка на присоединение к Плану действий по членству – это грубое нарушение статьи 6 договора. А если договор грубо нарушается, то в России неизбежно усиливаются голоса тех, кто говорит, что из него надо выходить. Я против того, чтобы такими поспешными действиями, как вступление в НАТО, мы разрушали основы дружбы, партнерства и сотрудничества между Россией и Украиной.
Александр КОНОВАЛОВ, президент Института стратегических оценок
Факт расширения НАТО на Восток меня давно перестал волновать. Никакой военной угрозы это для нас не представляет и представлять не будет. Тем не менее Украина и Грузия – это случай особый. Это скажется на безопасности России, причем по разным причинам.
Относительно Украины главная опасность состоит в том, что слишком быстрый дрейф в НАТО под влиянием политического руководства, а не народных чаяний приведет к тому, что будут рваться мириады естественных связей, которые существуют между нашими странами в самых разных областях. Масса людей имеет родственников в России и Украине. У нас очень много связей, которые трудно формализовать. Скажем, договор о пребывании российского флота в Севастополе до 2017 года. По правилам НАТО нельзя принимать страны, на территории которых есть войска третьих стран.
Таких примеров можно приводить очень много. Ракеты СС-18, стоящие на вооружении России, собирал завод «Южмаш», директором которого в советские времена был бывший президент Украины Леонид Кучма. Сервисная группа, которая сопровождает эти ракеты, до сих пор на предприятии сохраняется. Таких вещей масса.
Меня пугает тот факт, что мы не синхронизируем эти процессы между НАТО и Россией, между НАТО и Украиной. Тогда между Россией и Украиной начнется разрыв связей. Это очень серьезная угроза. Кроме того, насколько я помню, Декларация о независимости Украины провозглашает внеблоковый нейтральный статус.
Татьяна ПАРХАЛИНА, директор Центра европейской безопасности при Институте научной информации по общественным наукам
Надо отметить, что инициатива расширения НАТО исходила не от США, Франции или Германии в 1990-е годы. Инициатива исходила от стран Центральной и Восточной Европы, которые после самороспуска Организации Варшавского договора стали вести переговоры сначала с Вашингтоном, потом процесс приобрел свою логику и динамику.
Возникает вопрос, почему страны Центральной и Восточной Европы так стремятся в НАТО? Для многих из них это входной билет в Евросоюз. Для многих на тот момент это была институционализация независимости от Москвы. Для многих это было возвращение в Европу – не географическую, а как систему ценностей.
Существует ли здесь угроза для России? Мы находимся в уникальной ситуации. В прошлом многие вторжения и агрессия были с Запада. Но сейчас, мне представляется, реальная угроза для России находится на Юге и Востоке. У России нет альтернативы стратегическому партнерству с евроатлантическим сообществом.
И здесь роль России существенна. Это признается и ЕС, и НАТО. Я не вижу в обозримом будущем Россию членом этих организаций. Но впервые на протяжении последних пяти лет наши отношения с НАТО институционализированы. Мы имеем совет Россия- НАТО, в рамках которого происходит очень серьезное практическое сотрудничество по более чем 20 направлениям.
Александр ШАРАВИН, директор Института политического и военного анализа
Причина существующих споров по поводу вступления Украины в НАТО – внутри Украины. Украина – действительно суверенное государство, которое само принимает решения. Но Россия не хочет, чтобы на ее границах был очаг напряженности, чтобы была дестабилизирована обстановка. Когда 60% населения против вступления в НАТО, о какой стабильности можно говорить?
Сначала надо договориться со своим населением, а потом принимать решение. С моей точки зрения, НАТО как военная организация чрезвычайно рыхлая и неэффективная. Ситуация в Афганистане это полностью подтверждает.
Никакой угрозы само по себе расширение не несет. Но в данном случае я категорически не могу согласиться с ускоренным процессом вступления Украины в НАТО. Нужно сначала решить проблемы внутри своей страны, а потом договориться хотя бы со своими соседями.
УКРАИНА
Олесь ДОНИЙ, депутат Верховной Рады Украины, НУНС
В первую очередь, надо сказать, что вступление в любые внешнеполитические объединения – это суверенное право каждого государства. Для Украины это прежде всего внутренний вопрос. Если мы говорим об оборонных союзах, то это вопрос безопасности.
Для нас очень удивительно, что на страну стали оказывать такое внешнее давление, особенно со стороны определенных кругов российской власти по вопросу внешнеполитического выбора страны. Вопрос ставится не в жанре дружеской дискуссии, а, к сожалению, на языке ультиматумов, иногда угроз.
Для нас это непонятный подход. Создается впечатление, что для России важен не вопрос НАТО, а вопрос сохранения Украины и других государств бывшего СССР в политической орбите интересов России.
Для нас это внутренний вопрос. Он будет обсуждаться среди политических элит, будет дискуссия и среди населения. Я думаю, что мы определимся с нашим выбором и всем потом сообщим.
Валерий ЧАЛЫЙ, директор международных программ Центра им. А.Разумкова
Я пока еще не представитель страны НАТО. Поэтому не могу высказываться за НАТО, почему НАТО продолжает осуществлять, на мой взгляд, один из успешных своих проектов – расширение.
Но что касается Украины, то этот вопрос решался не сегодня. Этот вопрос решался еще более пяти лет назад, когда была принята соответствующая стратегия, закрепленная законодательно.
Было принято решение, которое исходило из того, что Украина не может оставаться зажатой между двумя военными блоками – НАТО и ОДКБ. Украина выбрала европейский путь, европейскую интеграцию. Соответственно, она интегрируется и в европейскую систему безопасности. Кто играет ключевую роль в этой системе? На мой взгляд, пока еще НАТО. Поэтому естественно, что мы говорим именно о вхождении и интеграции в НАТО.
Все стратегии, которые сегодня разработаны – и военная доктрина, и стратегия национальной безопасности, – исходят из такого положения. Что ждать в будущем, каким будет НАТО, каким будет ЕС? Мы увидим. Но сегодня ситуация складывается именно таким образом. Хотя сегодня вопрос о членстве Украины в НАТО не стоит, но само движение и процесс интеграции уже вносит позитив для внутренних реформ, модернизации не только сектора безопасности, но и смежных секторов Украины.
В обществе на протяжении многих лет пропорции поддержки и не поддержки НАТО сохранялись таким образом. Треть населения выступала за присоединение к НАТО, треть против, треть была колеблющейся. После событий 2004 г., когда некоторые кандидаты и партии использовали антинатовскую риторику, стало больше людей, выступающих против вступления в НАТО. Сейчас ситуация опять выравнивается. Но это не то количество людей, при котором можно говорить о поддержке членства в НАТО.
Президент Украины называет цифры, которые, видимо, отличаются от цифр наших опросов. Но он говорит о тех процентах, которые были бы в случае результатов гипотетического референдума. Тогда 22-25% сегодняшней поддержки действительно превращаются в 40%, о которых говорит Виктор Ющенко.
Но есть одна особенность. Если есть доверие к власти, уровень поддержки возрастает. Как только уровень доверия уменьшается, уменьшается количество сторонников тех моделей безопасности, которые эта власть предлагает.
Это не вопрос последних двух-трех лет. Решение о вступлении в НАТО принималось парламентом еще до 2004 г., при президенте Леониде Кучме. Уже тогда сложился политический консенсус, но так как он был ситуативный, то сегодня вновь начался процесс дискуссии. И это главный результат сегодняшних дней.
Я думаю, что без политического консенсуса невозможно ставить этот вопрос в будущем. Но то, что это обсуждение началось, - это огромный позитив, в том числе для внутриполитического развития страны.
Что касается позиции лидеров исполнительной власти, то они просто выполняют закрепленные законодательством цели стратегии интеграции Украины в НАТО. Действовать по-иному они не имеют права. Иначе их обвинят в нарушении украинских законов. Если законодательство изменится, то вопрос можно ставить иначе.
Я напомню, что после ядерного разоружения некоторые страны гарантировали Украине безопасность – США, Россия, Франция, Китай и др. Некоторые ситуации показали, что эти гарантии только на бумаге. Некоторые проявления были и со стороны России. Вопрос по Севастополю до сих пор находится в ООН, мы помним Тузлу. И в эти моменты многие граждане Украины объединялись в защиту национальных интересов.
Сегодня угрозы Украине со стороны России не существуют. При этом вопрос о вступлении в НАТО является для нас гарантией суверенитета. Мы рассчитываем обеспечить оптимальную модель безопасности, независимости и территориальную целостность страны.
Не будет секретом, что вступление в НАТО для нас – это финальная точка в выборе долговременной стратегии развития страны. Именно поэтому будут идти серьезные дискуссии в России, Украине, европейских странах – не из-за военного сотрудничества, а из-за окончания постсоветского периода, окончательного выбора Украины европейского и евроатлантического пути, возвращения в семью европейских стран. Сегодня модель европейской безопасности, где лидирует НАТО, представляется для нас оптимальной.
Леонид КОЖАРА, депутат Верховной Рады Украины, заместитель председателя Комитета ВР по международным делам, Партия регионов
Я глубоко убежден, что национальные интересы Украины формируются не в недрах исполнительной власти. Они зарождаются в народе Украины. Потом этот национальный интерес трансформируется в политическую волю политических партий, которые побеждают на парламентских выборах и, соответственно, преломляют свою волю в законы.
Если исходить из «народной демократии», то когда государственная власть игнорирует то, что большинство народа Украины против вступления в НАТО, это означает, что власть игнорирует национальные интересы Украины. Я считаю, что такие решения, как начало процесса вступления в НАТО, не могут приниматься без существования национального консенсуса.
В Украине всегда существуют вопросы, которые находятся на острие политической борьбы. В частности, вопрос НАТО тоже присутствует в программах многих партий. Когда в связи с выборами политическая борьба обостряется, этот вопрос начинает обсуждаться в обществе. В эти моменты мы можем проследить, что непопулярность НАТО возрастает. И наоборот, когда в стране политическая стабильность, острота вопроса исчезает и постепенно нейтральное отношение украинцев к НАТО даже где-то более позитивное.
Иван ЗАЕЦ, депутат Верховной Рады Украины, НУНС
Членство Украины в НАТО не является поворотом Украины спиной к России. Дело в том, что глобализационные процессы вынуждают нас посмотреть на организацию безопасности на евроатлантическом пространстве по-другому. Если раньше следовало искать баланс сил между Европой и Россией, то сегодня эта идеология не работает.
Мне кажется, что прямой военной угрозы не существует для Украины. Но есть угроза вызовов, влияния со стороны. Россия также стоит перед необходимостью найти ответы на вызовы – это и бурное развитие Китая, это развитие мусульманского фундаментализма, это необходимость присоединения к высоким технологиям, которые есть в Европе. Поэтому у России нет другого пути, как и у Украины, кроме как интегрироваться с общеевропейскими и евроатлантическими структурами.
Здесь отношения России и Украины обуславливаются не угрозами, а конкуренцией, в том числе в экономической сфере. Мы предоставляем странам-членам НАТО авиацию для переброски грузов во многие страны. То же самое делает Россия. В этой сфере мы конкуренты. Украина была частью военно-промышленного комплекса СССР. И наши разработки в сфере вооружений в какой-то мере подобны разработкам российского ВПК. Россия тоже заинтересована в том, чтобы первой выйти на это сотрудничество со странами НАТО. Можно привести много примеров.
Мы спрашиваем Россию – она хочет иметь на границах демократическое пространство или хочет иметь вассалов, которые не совсем стабильны? Я думаю, что в интересах России иметь на границах демократические пространства. В интересах России, чтобы Украина вошла в НАТО и увела Россию в направлении демократического общества.
При этом форсированный прием Украины в НАТО – это мифология. Мы говорим о присоединении к Плану действий по членству в НАТО. Мы не знаем, сколько времени займет процесс подготовки.
США
Эндрю КАЧИНС, ведущий сотрудник и Директор программы по России и Евразии Центра стратегических и международных исследований (CSIS)
Расширение НАТО играло и продолжает играть очень позитивную роль в модернизации не только военного сектора, но и в политических реформах. НАТО – это первый шаг на пути к членству в европейском сообществе.
С психологической точки зрения я понимаю позицию России по вопросу расширения НАТО. Но с точки зрения настоящих угроз безопасности позиция России полностью непонятна. Мне кажется, что Россия не угрожает НАТО и НАТО не угрожает России. Мы должны понимать, что НАТО всегда было на границах России, а именно СССР, когда Норвегия стала членом НАТО.
Мне кажется странным, что после того как закончилась «холодная война», мы сегодня с Россией спорим по вопросам европейской безопасности. Я думаю, что между нашими странами нет настоящих угроз.
Главная проблема – это не расширение НАТО. Проблема в разногласиях, противоречиях между НАТО и Россией. И это для нас странно, потому что мы решаем проблемы по предотвращению общих угроз. Это вопрос терроризма, радикального ислама, то, что происходит в Афганистане. Это главная проблема НАТО. И это также угроза России. Главный вопрос – как решать вопрос Афганистана, и на этом мы должны сосредоточить свое внимание.
Россия рано или поздно, если и не будет членом НАТО, то станет ее настоящим партнером. Если сравнивать уровень сотрудничества России с НАТО и России с Китаем, то сотрудничество с НАТО и даже с США выше, и это более полезно для России.
Материал основан на выступлениях экспертов в Российском агентстве международной информации РАМИ РИА Новости во время видеомоста Москва-Вашингтон-Киев на тему: «Расширение НАТО: угроза для России?», 2 апреля 2008 г.
3 апреля 2008 г.
|
|
|
