 |
РОССИЯ – АМЕРИКА: КУДА ДАЛЬШЕ?
ДМИТРИЙ ТРЕНИН, АЛЕКСЕЙ АРБАТОВ,
Московский Центр Карнеги
Дмитрий ТРЕНИН, заместитель директора, ведущий научный сотрудник Московского Центра Карнеги
По словам российского президента Дмитрия Медведева, война на Кавказе изменила мир. Возможно, это некоторое преувеличение, но война, безусловно, изменила российскую внешнюю политику, оказывает влияние на экономику России, серьезно влияет на ее международное положение, отношения со странами Запада и СНГ.
Суть произошедшего заключается в неспособности доминирующей мировой державы США встроить Россию в сложившийся после окончания «холодной войны» мировой порядок и в нежелании Москвы играть по предлагаемым ей правилам, ее стремлением стать одним из соучредителей нового миропорядка.
На мой взгляд, есть опасность, что двадцатилетний период формально дружественных отношений между Россией и США может завершиться. И отношения, направленные на сотрудничество, могут перейти в соперничество. То, что произошло 8 августа 2008 г. на Кавказе, следует рассматривать в контексте эволюции российской внешней политики на западном направлении, в частности, в отношениях с США.
Возьмем в качестве точки отсчета 1988 год, декабрьскую речь М.Горбачева в ООН, где он объявил об одностороннем сокращении СССР размера вооруженных сил и, фактически, о фундаментальной смене внешней политики. За этой речью последовала речь в Страсбурге, где он говорил об общечеловеческих ценностях, об общеевропейском доме, и в подтверждение своих слов фактически санкционировал свержение просоветских режимов в Восточной Европе и воссоединение Германии.
В 1990-е годы Борис Ельцин еще активнее проводил курс на интеграцию России и Запада, но, на мой взгляд, Запад довольно скоро перестал рассматривать Россию как приоритетное направление своей политики. Россия, действительно, была слабой, противоречивой, с ней, казалось, не было смысла иметь дело.
После 11 сентября 2001 г. президент Владимир Путин предпринял попытку создать стратегическое партнерство с США. Но вскоре после этого внимание Вашингтона все больше стало переключаться на Ближний Восток, на Ирак. В Вашингтоне охладели к идее партнерства с Москвой. А после войны в Ираке и «дела ЮКОСа» Россия, фактически, покинула орбиту Запада.
Москва хотела быть наравне с США и Европой. Эти претензии показались США и их союзникам чрезмерными и необоснованными и, по сути, не были удовлетворены. «Мюнхенская речь» В.Путина в 2007 г. стала отчаянной попыткой Кремля принудить Запад к партнерству.
Удар, который войска Грузии, союзника США, нанесли по Южной Осетии, и массированный ответ России на эти действия привели к формированию совершенно новой ситуации. Москва действовала во многом по сценарию войны 1999 г. на Балканах и переняла те особенности американской внешней политики, которые в свое время серьезно критиковала.
Ситуация на постсоветском пространстве – традиционный камень преткновения между Москвой и Вашингтоном. Еще в 2002 г. именно на него наткнулись попытки формирования стратегического партнерства. Сейчас, с точки зрения Вашингтона, Москва пересекла «красную черту», перенеся боевые действия на территорию Грузии, а США, с точки зрения России, пересекли эту черту, позволив Саакашвили напасть на Южную Осетию.
Очевидно, что обе стороны видят в произошедшем тенденцию. У США есть обеспокоенность по поводу российских планов в отношении Украины. А Москву тревожит поддержка Америкой отдельных политических сил на Украине и активные призывы к вступлению страны в НАТО. Обе стороны настроены решительно. Кремль объявил СНГ территорией российских интересов, где не должно быть двух вещей – американских баз и членов НАТО.
Вашингтон отказывается признать то, что он называет «Кремлевской доктриной Монро». Американский гегемонизм сталкивается здесь с российским великодержавием. И эту ситуацию нельзя назвать «холодной войной»: нет идеологического противостояния (по крайней мере, со стороны России), нет военно-политического противостояния (по крайней мере, пока). Отношения между Москвой и Вашингтоном сейчас не являются центральными, системообразующими. У России, фактически, нет союзников, а союзники США смотрят на ситуацию очень по-разному. Но все это не значит, что ситуация лучше, чем во времена «холодной войны». В каком-то отношении она даже хуже.
Сейчас отсутствует множество сдерживающих факторов. Нет того относительного военного и политического паритета, что был характерен для времен «холодной войны». США не хотят рассматривать Москву в качестве равновеликого конкурента. В глазах некоторых людей сегодняшняя Россия – это не «маленький Советский Союз», а, скорее, «большой Иран». Нет признанных обеими сторонами правил игры, и это очень серьезно.
Меня беспокоит, что внутри России конфронтация с США может поставить под вопрос реализацию модернизационной повестки дня. Замена модернизации мобилизацией, на мой взгляд, станет катастрофой для России. С другой стороны, если наши лидеры придут к мысли, что для того, чтобы конкурировать с Западом, России необходимо самой стать современной и «западной» страной, эта конкуренция может оказаться хорошей модернизационной средой для страны.
Сейчас в интересах Москвы, безусловно, смягчить конфронтацию с США, разработать правила игры, учитывающие интересы каждой стороны. Безусловно, нужно сохранять и развивать отношения с Европой и другими странами, а во внутренней политике – активизировать силы на построение правового государства, борьбу с коррупцией, создание независимой судебной системы.
Так что ситуация сейчас очень опасная, очень сложная, но в то же время позволяющая найти новые подходы к решению тех задач, которые мы в свое время не могли решить. Речь идет и о системе безопасности в Европе, и об отношениях внутри СНГ, и о поиске модели отношений с США, которые бы уже не прикрывались красивым, но не правдоподобным лозунгом стратегического партнерства.
Алексей АРБАТОВ, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений РАН, член научного совета Московского Центра Карнеги
Сейчас между Вашингтоном и Москвой, действительно, нет равенства. Но Россия стремится доказать, что она на подъеме и с ней такие номера, как в 1990-е годы, больше не пройдут, а США пытаются доказать, что они не в упадке и у них «еще есть порох в пороховницах».
На данный момент нет не только общих правил игры, но и согласованных, или хотя бы негласных, сфер влияния. Сейчас постсоветское пространство, провозглашенное Россией ее сферой влияния, категорически не признается США, а, например, Латинская Америка уже не признается Россией в качестве американского «заднего двора». Москва пытается там демонстрировать свое присутствие.
Но в отличие от Советского Союза, в России существует своеобразная демократическая система. Ее многие критикуют, но здесь есть общественное мнение, есть политический класс, который вырабатывает свои собственные взгляды. И то, что Н.Хрущеву в свое время было можно, Д.Медведеву – нельзя. Хрущев мог проиграть Карибский кризис, вывести ракеты и объявить это великой победой Советского Союза. В России так уже не получится.
Последний кризис показал, что многополярная система, которую я считаю более устойчивой, чем любую другую, действительно существует. И в ходе этого кризиса был сделан огромный шаг к ее дальнейшему становлению. Впервые в истории резкая военная акция Москвы не привела к сплочению НАТО. А Европа впервые выступила в качестве посредника между Россией и США.
Китай, Индия, Белоруссия, Казахстан, Армения не бросились к нам на поддержку и не выстроились за нами в этой конфронтации, а заняли очень отстраненную и взвешенную позицию, что еще раз подчеркивает развитие многополярной системы. В долгосрочном плане это очень позитивный момент.
Что касается перспектив российско-американских отношений, я могу дать три простых рекомендации. Во-первых, нужно признать произошедшее с Косово, Абхазией и Южной Осетией реальностью. Это прецедент, но это три разных случая. Необходимо подвести под этим черту и не делать из этого «яблоко раздора».
Во-вторых, нужно решить ситуацию с Украиной, самым опасным на данный момент регионом. Нужно отбросить демагогию о том, что нации имеют право присоединяться к любым блоками с одной стороны, и право на самоопределение в случае с Крымом и Восточной Украиной – с другой. Россия и США должны договориться о правилах, которые помогут избежать кризиса: не надо тащить Украину в НАТО, а Россия гарантирует ее территориальную целостность.
В-третьих, нужно развивать сотрудничество в других вопросах глобальной политики, таких как борьба с терроризмом, разоружение, нераспространение ядерного оружия. Надо продвигаться вперед, учитывая уроки недавнего прошлого.
Материал основан на выступлениях экспертов на круглом столе «Россия-Америка: куда дальше?», проведенном Московским Центром Карнеги в рамках программы «Внешняя политика и безопасность» 19 сентября.
22 сентября 2008 г.
|
|
|
