 |
ГРУЗИЯ – «ЯБЛОКО РАЗДОРА» МЕЖДУ РОССИЕЙ И США?
СЕРГЕЙ МАРКЕДОНОВ, ВЛАДИМИР ЖАРИХИН, СОСО ЦИНЦАДЗЕ,
Москва - Тбилиси
Сергей МАРКЕДОНОВ, заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, Москва
В российско-американских отношениях Грузия не является темой №1.
Условно говоря, в российско-американских отношениях существует две корзины проблем. Одну из них можно назвать стратегической, и к ней относятся проблемы ядерного вооружения и ядерного сдерживания, а также проблемы терроризма, Афганистан и пр. Вторую корзину проблем условно можно назвать евразийской или постсоветской. Она заключается в том, насколько Соединённые Штаты готовы считать территорию бывшего СССР некой зоной приоритетных или жизненно важных интересов России. И здесь Грузия является только одной из проблем. Та же проблема Украины или Центральной Азии в этой евразийской корзине, пожалуй, будет поважнее для России и для российско-американских отношений.
Упомянув Грузию на итоговой пресс-конференции в Москве, Обама повторил свой приоритет территориальной целостности. Но вопрос территориальной целостности Грузии все-таки не решается в Вашингтоне и не решается в полной мере в Москве. Оттого что Обама 25 раз повторит, что Грузия территориально целостная страна, она таковой не станет. Понятно, что Обама не мог сказать по-другому - есть преемственность определенного курса внешней политики США.
Поэтому говорить о Грузии как о главном полигоне чуть ли не новой «холодной войны» между США и Россией мы не можем. Во-первых, потому что нет никакой «холодной войны». Сам этот термин достаточно некорректен. Он описывает реалии до 1991 г. Сейчас другое время, хотя и есть определенные расхождения между Россией и США. Но есть общие проблемы (например, Афганистан), которые могут перевесить очень многие расхождения по Грузии или по Украине. Надо понимать, что есть и своя определенная динамика российско-грузинских отношений. Не стоит привязываться к какому-то глобальному противостоянию. Я понимаю, что приятно чувствовать, что находишься на острие глобальной геополитической игры. Но ситуация немного другая. Российско-грузинские отношения действительно зашли в тупик, но кто сказал, что они не могут быть нормализованы в средней или долгосрочной перспективе? Когда–то, например, установление дипотношений между Израилем и ФРГ казалось невозможным, как и подписание «дорожной карты» между Арменией и Турцией. Поэтому никогда не говори «никогда».
Однако сейчас мне сложно найти какое-то новое меню для российско-грузинских отношений, потому что вокруг главного вопроса будут диаметральные расхождения. Для Грузии главный вопрос – территориальная целостность. Москва признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Совершенно очевидно, что ни один последователь Дмитрия Медведева или сам Медведев не скажет потом, что мы пошутили, поменяли свои взгляды и сейчас все переиграем. Решение принято и нужно с этим решением иметь дело, не отмахиваться от него, как от назойливой мухи. Как в этой ситуации находить какое-то взаимодействие, мне сказать сложно. В среднесрочной перспективе Россию и Грузию может сплотить фактор радикального ислама, который на российском Северном Кавказе набирает обороты и склонен распространяться. Что касается других вопросов, я, скорее, пессимистичный реалист. Но это не означает, что мы должны на этом прекратить общение, встать в позицию врага. Общаться необходимо, притом слышать весь спектр мнений, который есть в Грузии, и даже жесткую критику, поскольку это отражает реальную ситуацию, а не то, что нам нравится или хотелось бы услышать.
Владимир ЖАРИХИН, заместитель директора Института стран СНГ, Москва
Сколь туманными ни казались бы перспективы улучшения отношений России и Грузии в существующей политической и геополитической ситуации, любое улучшение невозможно без диалога. Поэтому такого рода диалоги мы должны приветствовать. Проблемы противоречия в российской и грузинской позициях значительны. Как правильно сказал мой коллега, никогда не говори «никогда». Зачастую и время - лучший лекарь.
Я бы хотел остановиться на позиции Барака Обамы, который сказал правильную вещь – о необходимости поддержки территориальной целостности Грузии, а также Украины, и поставил на этом точку. И вот эта точка говорит о том, что пока американская администрация не готова выйти на самое главное – на то, чтобы совместно с другими странами мира все-таки выработать определенные правила игры или, как некоторые их называют, мировые законы. Если бы президент США не поставил на этих словах точку, а сказал, что «поэтому я обращаюсь к Конгрессу США, чтобы он денонсировал признание Косово в качестве суверенной страны, а также обращаюсь к нашим ближайшим союзникам по НАТО – Турции, чтобы они денонсировали признание Северного Кипра в качестве суверенной страны. И, соответственно, обращаюсь к России, чтобы она отозвала признание Абхазии и Южной Осетии в качестве суверенных стран». Вот это была бы определенная позиция, с которой можно было бы спорить. Но пока ситуация такая – вы должны поступать по определенным принципам международного права, а мы должны поступать по целесообразности, которую определяем сами. И, к сожалению, вот в такой тупиковой ситуации очень трудно найти понимание.
У нас любят рассуждать о том, что Грузия вышла из состава СССР с нарушением законодательства СССР, поэтому она на это не имеет права и на то не имеет права. И не любят вспоминать о том, что из состава СССР без нарушений вышли только страны Балтии. Россия также вышла из состава СССР с нарушением законодательства. Есть определенный статус-кво, который может очень не нравиться. Но сейчас ситуация такова, что сложился статус-кво, мы можем начинать спорить, кто в этом виноват, кто первый начал. И в этой ситуации начинать говорить «хочу, как было» значит заводить ее в тупик. Мне кажется, наиболее конструктивным в этой ситуации было бы оценить реально возникший статус-кво и найти возможность все-таки продвигать конструктивность в отношениях.
Часто говорят, что РФ заинтересована в восстановлении империи. Мне кажется, это глубокое непонимание реальных целей России. Реальная цель России в том, чтобы использовать соседние страны для того, чтобы создать мосты с окружающим миром, а не преграды, которые зачастую пытаются создать из соседних стран. То есть, Грузия – это мост на Юг, Украина и Белоруссия – мосты на Запад. И когда будут возникать именно такие мосты взаимодействия и с Россией, и с Западом, тогда отношения будут развиваться конструктивно. Как только возникают попытки создания барьеров для России, которая была долгое время замкнута и ограничена в центральной части евразийского пространства, у России возникает естественное беспокойство. И это надо учитывать.
Чем принципиально отличается позиция Обамы от позиции предыдущей администрации США? Обама говорит, что у нас есть принципиальные противоречия и разные позиции по ситуации в Грузии, и различное понимание демократии и степени демократизации России, но я не буду условием для нашего сотрудничества и взаимодействия ставить, чтобы Москва приняла нашу точку зрения по Грузии и построила у себя демократию по модели США. Да, у нас здесь противоречия, но есть и поле для взаимодействия, на котором мы будем сотрудничать.
Мне кажется, это очень трезвый, разумный подход. И здесь надо взять пример с Обамы. Да, мы сейчас не достигнем консенсуса по вопросу Абхазии и Южной Осетии, но есть поле взаимодействия и мы должны его использовать в полной мере, и, может быть, тогда начнет сокращаться пространство, на котором у нас позиции противоположны.
Сосо ЦИНЦАДЗЕ, ректор Дипломатической академии Грузии, Тбилиси
В первую очередь, хотел бы отметить, что я категорически против, чтобы мы сегодня в одном пакете рассматривали российско-американские и российско-грузинские отношения. Было бы более продуктивно сконцентрироваться на российско-грузинских взаимоотношениях и начать совместно искать точки соприкосновения. Что касается «никогда не говори никогда», я могу напомнить моим коллегам о том, что президент Медведев когда-то сказал, что нет вечных решений. Так вот, признание Южной Осетии, хотя такой страны вообще не существует, и Абхазии – это тоже было решение не вечное. Я мог бы напомнить моим уважаемым коллегам, что Франция в 1870 г. потеряла Эльзас и Лотарингию, и ровно полвека ждала, чтобы восстановить свою территориальную целостность. Я далек сейчас от мысли, что грузинское руководство должно пойти по пути Парижа – изолировать Россию и искать стратегических союзников для будущего противостояния с Россией.
Мы должны, как говорит самый влиятельный российский политик, отделять мух от котлет. Никогда ни один грузинский президент и грузинский народ не свыкнутся с мыслью, что в Грузии работают три российских посла: в Тбилиси, Сухуми и Цхинвали.
Россия советует нам забыть Цхинвали и Сухуми и начать дружить. Но так не получится, потому что это исконно грузинские земли. Хочу задать риторический вопрос: как бы почувствовали себя в России, если бы Грузия признала независимость Ичкерии и в Грозном назначила бы своего посла? Неужели Россия в этом случае не разорвала бы отношения с Грузией и захотела бы сотрудничать с этим послом?
Конечно, были совершены ошибки: ввод войск в том формате, в котором это произошло в те роковые дни, был крупной ошибкой. Но давайте не будем сейчас говорить, что Россия, признавая исконно грузинские земли независимыми, действовала сугубо в рамках международного права.
Была допущена ошибка и со стороны США, когда они признали Косово. В Грузии мало кто одобрял это. А что касается тяготения Грузии к НАТО, может быть, Грузию на этот шаг толкают какие-то другие причины, которые находятся не только в Тбилиси или Вашингтоне, но и в Москве? Давайте будем самокритичны универсально, а не выборочно. А то, что Россия и Грузия обязательно должны найти и найдут общий язык, я не сомневаюсь. Но без обоюдных признаний ошибок ничего не получится.
Материал основан на выступлениях экспертов в Российском агентстве международной информации РИА Новости в рамках видеомоста Москва - Тбилиси на тему: «Грузия - "яблоко раздора" между Россией и США» 10 июля.
14 июля 2009 г.
|
|
|
