 |
ОН-ЛАЙН КОНФЕРЕНЦИЯ. ГРУЗИЯ: ВЕКТОРЫ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
ГИЯ ЖОРЖОЛИАНИ,
Профессор Тбилисского Государственного Университета им. И.Джавахишвили, руководитель Центра социальных исследований, лидер политического движения «Социал-демократы за развитие Грузии», Тбилиси
Портал «Евразийский Дом»: Добрый день! Сегодня в он-лайн конференции примет участие грузинский политолог, руководитель Центра социальных исследований Гия Жоржолиани. Совсем недавно Гия Жоржолиани возглавил новое политическое движение «Социал-демократы за развитие Грузии».
Уважаемый Гия Георгиевич, в случае прихода к власти вашей политической силы, какие институциональные реформы в политике и экономике вы бы предложили провести грузинскому обществу?
Гия Жоржолиани: В политической системе мы сосредоточимся на деконструкции резко централизованной и концентрированной системы политической власти Грузии. Мы будем способствовать усилению представительных институтов власти, как на национальном, так и на региональном и местном уровнях. Это подразумевает усиление роли парламента и ослабление полномочий президента. В дальнейшем Грузию мы видим парламентской республикой.
Особенно важным мы считаем институциональное обеспечение принципов деления власти и соучастия (power sharing) в принятии решений. Что касается экономической политики, считаем необходимым изменить фундаменталистскую неолиберальную экономическую политику, проводимую нынешними властями. Должна резко усилиться регулирующая роль государственной политики при сохранении основных принципов рыночного хозяйства. Безусловным ориентиром государственной экономической политики должно стать обеспечение занятости и производство как много больше общедоступных общественных продуктов, таких как образование, (включая высшее) для всех, максимизация доступности услуг здравоохранения, наряду с существенным сокращением государственных расходов на вооружение и армию. Государство должно проводить активную внешнеэкономическую политику с целью обеспечения благоприятных возможностей реализации экспортной продукции грузинской экономики, в первую очередь в региональном масштабе.
Александр, Москва
Уважаемый г-н Жоржолиани, что происходит в настоящий момент с грузинской оппозицией? Есть ли у оппозиционных партий координирующие органы? Насколько они эффективны? Есть ли у оппозиции какие-либо возможности влияния на текущую политическую повестку, кроме акций протеста? Каков совокупный рейтинг оппозиции и рейтинги основных оппозиционных фигур?
Гия Жоржолиани: Можно сказать, что в настоящий момент грузинская оппозиция старается найти четкие ориентиры для будущих действий. Определить конкретные цели и методы для их достижения. Данная ситуация пока что не способствует созданию единой стратегии и, соответственно, координирующего органа оппозиционных партий. Пока не будут обозначены ясные видения задач и стиля политической борьбы, не следует ожидать создания такого органа. Следует также отметить, что в случае создания координирующих органов, часть партий, видимо, все-таки будет проводить независимую политику.
Что касается возможности влияния оппозиции на политическую повестку, она довольно ограничена. Партии активно стараются использовать хорошо испытанный метод делегитимации режима в глазах влиятельных международных акторов, в первую очередь США и ЕС, однако, несмотря на то, что внешняя легитимация режима Саакашвили резко упала за последние 2 года, международные акторы пока что не в состоянии предпринять конкретные эффективные шаги, которые способствовали бы радикальным изменениям в политической системе Грузии в сторону ее большей демократизации.
Доверять публикуемым в Грузии опросам довольно сложно, большинство из них явно носят субъективный характер. Однако можно сказать, что хотя совокупный рейтинг оппозиции снизился по сравнению с концом 2007 г. и началом 2008 г., он все же остается весьма значительным. В частности, в Тбилиси он больше, чем у «Национального движения». Во всяком случае, рейтинг оппозиции заставляет власти принимать некоторые превентивные меры.
Наталья, Москва
Добрый день! В чем основное различие между политическими и экономическими программами власти и оппозиции?
Гия Жоржолиани: Как и в некоторых постсоветских странах, оппозиция в Грузии носит больше антисистемный и антирежимный характер с труднодефинируемой политической и экономической альтернативой. Однако в общем плане можно сказать, что власти больше ориентируются на создание механизмов проведения эффективной политики, тогда как оппозиция больше апеллирует к демократическим ценностям и к правам человека. Власти стараются привлечь поддержку населения представлением своей политики как либеральной и социальной одновременно, однако представленную ими стратегию, как и проводимую ими политику можно охарактеризовать как популистскую.
Андрей
Весной 2010 г. в Грузии пройдет очередная волна протеста непарламентской оппозиции. Как вам кажется, есть ли позитивные результаты от подобной акции в 2009 г.? Будет ли участвовать в акциях оппозиции ваше движение?
Гия Жоржолиани: Пока не ясно, как, когда и в каком масштабе могут проводиться акции оппозиции весной 2010 года. Участие нашего движения в акциях будет зависеть от конкретных направленностей, целей и форм акций. Мы сами независимо этой весной не собираемся проводить какие-либо акции широкого масштаба.
Что касается акций весны 2009 года, нельзя сказать, что они прошли зря и бесследно. Во-первых любой опыт можно использовать позитивно. В первую очередь, видимо, следует ожидать, что акции могут быть эффективными, если они примут более целенаправленный характер и будут проходить в разнообразных формах.
Николай
Гия, вы собираетесь создавать на основе вашего движения политическую партию?
Гия Жоржолиани: Наше движение и есть политическая партия, в конце января мы официально зарегистрируемся и начнем активную политическую деятельность.
Вячеслав
Как вы оцениваете изменения Избирательного кодекса Грузии? Будет ли ваша партия принимать участие в местных выборах в 2010 году?
Гия Жоржолиани: Мы считаем принципиальным изменить избирательную систему Грузии. В первую очередь, это касается системы избрания парламента. Парламент должен избираться по регионально-пропорциальной системе, не по единому списку. Это будет способствовать децентрализации власти, усилению репрезентативности парламента, актуализации роли регионов и подотчетности депутатов по отношению к избирателям.
Что касается проводимых сегодня изменений в избирательном кодексе, касающихся в основном избрания местных органов власти, мы думаем, что они не очень значительны для реальных изменений в системе местной власти. Серьезные изменения могут проведены только при более общем подходе, усилении роли и функции местных органов власти и преданию им автономных, широких управленческих компетенции. Соответственно, мы не придаем большого значения намеченным местным выборам, и окончательное решение об участии примем в марте 2010 года.
Заал Анджапаридзе, Тбилиси
Возможно ли в обозримом будущем создание в Грузии влиятельной общественно-политической силы, которая смогла бы прийти к власти и выстроить внутреннюю и внешнюю политику страны в приемлемом для России русле не в ущерб отношений с Западом?
Гия Жоржолиани: Думаю, что сформулированный вами вопрос является критическим для будущего грузинского государства. В настоящее время довольно трудно говорить о российско-грузинских отношениях и сотрудничестве, однако значимые результаты достигаются только значительными усилиями. Если будем исходить из прагматических интересов грузинского государства, мы сможем и должны найти точки соприкосновения с Россией. Очевидно, что приемлемое для Грузии решение территориальных конфликтов в обозримом будущем невозможно без участия в процессе России. Самые интенсивные отношения с Западом, в первую очередь с Европой, являются первостепенной задачей грузинской внешней политики. Необходимо отказаться от реваншистских и конфронтационных шагов и риторики. Найти общий язык с абхазами и югоосетинами, отложить на будущее сегодня нерешаемые проблемы (например, объявить мораторий на вопрос о политическом статусе). Можно продолжить перечень других конкретных, доселе неиспользованных инициатив.
Что касается возможности создания соответствующей влиятельной общественно-политической силы в Грузии, думаю, что предпосылки для этого в грузинском обществе существуют. Такая политическая партия должна иметь широкую общественную базу, это должна быть действительно общественно-политическая сила, исходящая из реальных общественных интересов и имеющая самую широкую социальную основу. Это должна быть массовая партия европейского толка, а не политическая группа авангардистского типа, ведущая народ за собой (в лучших традициях большевистской партии). Думается, для создания такой общественной политической силы в Грузии должны быть приемлемы социал-демократические идейные ориентиры. Мы намереваемся стать именно такой партией.
Роман
Какие слои населения поддерживают сегодня режим М.Саакашвили, а какие – оппозиционеров И.Аласания и Н.Бурджанадзе? Кто является потенциальным электоратом вашего движения «Социал-демократы за развитие Грузии»?
Гия Жоржолиани: Поддержка Саакашвили основывается, как и во многих постсоветских станах, на клиентелистских связях, которые охватывают верхние и средние слои госслужащих, а также группы населения с доходом выше среднего. Популистская риторика и некоторые популистские меры властей обеспечивают им поддержку некоторых малообеспеченных групп, пользующихся программами социальной защиты. Что касается поддержки оппозиции, она довольно разнородна и трудно выделить какую-то конкретную группу.
Наше движение собирается активно работать со средними слоями (люди интеллектуального труда, малый бизнес) городского населения Грузии, а также с сельским населением. Так как наша стратегия является долговременной и настроена на развитие страны и серьезную трансформацию существующего политико-экономического порядка, думаю, она привлечет значительную часть молодежи.
Игорь, Минск
Каким вы видите будущее политика Михаила Саакашвили? Что он будет делать после окончания своего президентского срока?
Гия Жоржолиани: По сложившейся в постсоветских странах традиции, высшие руководители стран, уходя с поста, прекращают политическую деятельность. Партии власти, оставив руководящие позиции, разваливаются. Так было с «Круглым столом» Гамсахурдия и с «Союзом Граждан» Шеварднадзе. Однако думаю, что если в Грузии власть впервые будет заменена посредством выборов и «Национальное движение» сможет продолжить участие в политике как оппозиционная группа, это будет существенным шагом в сторону установления реальных демократических порядков в политической жизни Грузии.
Валерий, Украина
Насколько велико среди грузинской интеллигенции разочарование в «Революции Роз»? Вообще, есть ли это разочарование? Или правильнее все-таки говорить о разочаровании в политиках, которые пришли к власти в результате этой революции?
Гия Жоржолиани: Отвечу коротко: большое разочарование как в самой революции, так и в политиках, сделавших эту «революцию».
Георгий
Насколько комфортно сегодня работать в Грузии зарубежным неправительственным организациям? Известно ли вам, какие российские НПО работают в Грузии?
Гия Жоржолиани: Особых изменений в отношении условий работы зарубежных НПО в Грузии за последние годы, как и в настоящее время, не происходило. Однако, как мне кажется, сами зарубежные НПО не столь охотно стремятся работать в Грузии, как было в начале 2000-х годов и особенно в преддверии «революции роз». По-моему, это связано как с общей делегитимацией руководства Грузии в глазах зарубежных акторов, так и с переосмыслением этими акторами (в частности, зарубежными НПО) самого феномена революции и ее результатов.
Активных российских НПО, по-моему, в Грузии просто нет.
Георгий
Как вы считаете, сегодня в Грузии есть свобода слова?
Гия Жоржолиани: Если подходить по стандартам европейской демократии, конечно, в Грузии нет свободы слова. Относительно свободны печатные СМИ, но у них, конечно, меньше влияния, чем у телеканалов. Есть также два телеканала с ограниченным вещанием, они охватывают в основном Тбилиси. Главные национальные телеканалы, как общественные, так и частные (Рустави 2, Имеди), полностью контролируются властями, хотя на них часто появляются лидеры оппозиции.
Эка
На прошлой неделе в Грузии был назначен новый министр образования и науки – Дмитрий Шашкин, теперь уже бывший министр по исполнению наказаний, пробации и юридической помощи. Как вы считаете, с чем связаны частые отставки министров образования в Грузии?
Гия Жоржолиани: Думаю, что частая смена министров в Грузии не только образования, но и других, например экономики, не связаны с какими-либо политическими позициями или стратегиями этих министров. Это, видимо, является результатом внутренней борьбы между различными группировками властной элиты.
Александр, Москва
Гия, скажите, пожалуйста, в сложившейся ситуации с Науру может ли у руководства Грузии возникнуть желание повторить «китайско-тайваньский» сценарий и перекупить непризнание Южной Осетии и Абхазии?
Гия Жоржолиани: Не думаю.
Кирилл
Здравствуйте! Как в Грузии оценивают процесс сближения Армении и Турции? Обсуждается ли эта тема? Если вдруг открытие армяно-турецкой границы произойдет, то выиграет или проиграет от этого Грузия?
Гия Жоржолиани: Как власти, так и оппозиционные политические лидеры не обратили должного внимания на эти серьезные инициативы в регионе. Думаю, что власти относятся к сближению Турции и Армении довольно настороженно. Что касается экспертов, они тоже сходятся во мнении, что эти серьезные изменения могут создать для Грузии новые вызовы, для ответов на которые следует серьезно переосмыслить стиль грузинской внешней политики.
Мое личное мнение, что общее ослабление конфронтационного накала во взаимоотношениях стран региона пойдет на пользу Грузии. Однако для этого следует серьезно переосмыслить направление и стиль грузинской внешней политики. Конфронтационные подходы должны уступить место поискам точек соприкосновения, а идеологизированный подход – прагматизму.
Кирилл
Гия, сравните, пожалуйста, отношения, которые сложились к настоящему времени у Грузии с Азербайджаном и Арменией. В отношениях с какой из стран больше проблем? Какие ключевые проблемы Вы могли бы назвать?
Гия Жоржолиани: Я не думаю, что у Грузии сегодня серьезные проблемы с одной или другой страной. В общем, можно сказать, что за последние 2 года и особенно после войны заметно определенное охлаждение как со стороны Армении, так и Азербайджана. Сегодня отношения самих этих стран между собой находятся в процессе изменения. Традиционные позиции сдвинулись с мертвой точки, однако не совсем ясно, в каком направлении они пойдут.
Для Грузии было бы желательно, чтобы нынешняя неопределенность уступила место более позитивным подходам и настрою на сотрудничество. Как я уже сказал, в перспективе для Грузии важно установление стабильности в регионе, что, по-моему, будет способствовать более тесному сотрудничеству на всех уровнях и успехам в интеграционных процессах в регионе. Это особенно значимо для развития экономики Грузии.
Андрей
Гия, добрый день. Не могли бы вы перечислить основные векторы современного политического развития Грузии. Спасибо!
Гия Жоржолиани: Вопрос очень объемный, и коротко ответить на него очень трудно, но все-таки постараюсь.
На мой взгляд, в Грузии, как и в некоторых других постсоветских странах, сложилась довольно своеобразная, уже консолидированная политическая система, которую трудно определить, как традиционную авторитарную или демократическую систему. Наряду с авторитарным и олигархическим стилем правления, существуют некоторые элементы демократического порядка, которые, однако, не могут развиваться и воздействовать на сущность режима. Для трансформации такого типа системы следует более четко идентифицировать ее основные сущностные характеристики, формальную и неформальную институциональную конфигурацию и творчески подойти к целям и методам политической борьбы и политической жизни вообще.
Без определения более глубоких причин сохранения и самовоспроизводства существующих ныне институтов, думаю, невозможно выработать реальные стратегии для политического, социально-экономического развития страны и общества. Нынешние власти, по моему мнению, не в состоянии осознать существующие перед страной вызовы и больше настроены на сохранение настоящего порядка. Это приведет к большей изоляции и дальнейшей маргинализации грузинского общества.
Однако, я думаю, что 20-летний опыт постсоветской жизни приводит общество к той критической точке, когда оно начинает понимать, что привычный пассивный стиль электоральной демократии не дает возможности использовать существующий интеллектуальный и энергетический потенциал грузинского народа для развития и модернизации страны. Поэтому, я думаю, что в ближайшем будущем должны появиться как новые идейные ориентиры, так и оригинальные мобилизационные механизмы, способствующие задействованию этого механизма.
Денис
Есть ли связь между «демократическим прорывом» в Грузии и Украине, о котором постоянно говорят США, и шаткой внутриполитической обстановкой в этих странах? И, вообще, как вы оцениваете результаты подобной «демократии извне»?
Гия Жоржолиани: Сегодня уже не только в академической среде критически оценивается опыт так называемых «цветных революций» и их связь с реальными демократическими преобразованиями. Сама новая администрация США критически относится к подобным «маякам демократии». Неоднократно подчеркивалось, что поддержка общих принципов демократии с Соединенными Штатами не должна рассматриваться как готовность к экспорту и насаждению этих принципов в суверенных странах. Демократия означает принятие решений о своей судьбе самим народом. Как говорил Линкольн, «демократия – это правление народа, осуществляемое самим народом и для народа».
Портал «Евразийский Дом»: Он-лайн конференция с Гией Жоржолиани завершилась. Уважаемый Гия Георгиевич, спасибо вам от нас и нашей аудитории за участие в интернет-конференции. Хочется пожелать нам всем, чтобы общение с грузинскими экспертами происходило как можно чаще и не только в он-лайн режиме, но и вживую.
Гия Жоржолиани: Большое спасибо, с удовольствием готов участвовать в общении с вами в любом режиме.
17 декабря 2009 г.
|
|
|
