 |
БЕЛОРУСЫ И РЫНОК: ВСТУПАЕМ В ПОСТПОПУЛИЗМ?
Девальвация белорусского рубля — это, конечно, не реформа, а вынужденная стабилизационная мера, которая прогнозировалась и ожидалась всеми, кто хоть немного разбирался в экономике и финансах.
В условиях финансового кризиса и обвала национальных валют в странах, являющихся основными рынками сбыта белорусских товаров, удерживать обменный курс и далее было просто немыслимо.
Пока рано давать оценку возможным экономическим последствиям этой меры.
Чтобы решить проблему с платежным балансом, 20% может и не хватить. Не исключено, что инфляция может привести даже к повышению обменного курса рубля. Непонятно, как сработает привязка национальной валюты к странной корзинке из доллара, евро и российского рубля, особенно при стремительном падении последнего.
То, что не был применен более практичный механизм ползучей привязки, указывает на стремление властей и в дальнейшем пытаться использовать обменный курс в качестве элемента социального контракта с обществом — пусть даже менее "сытого", чем тот, который был при старом обменном курсе.
И все-таки то, как произошла девальвация, указывает на разительные перемены и в психологии, и в политике белорусской власти.
Дело в том, что власть выбрала наиболее эффективный способ девальвации с точки зрения достижения цели (достичь макроэкономического равновесия при одномоментном опускании курса все-таки легче). Но он же был и наиболее политически затратным. Альтернативой была плавная девальвация, которая в принципе, учитывая, сколько держали белорусский рубль, не была бы такой плавной. Политические издержки ее легко списывались бы на мировой кризис. Но опыт "набега на банки" двухлетней давности (когда в ожидании резкого повышения цен на энергию народ начал в панике избавляться от белорусских рублей) над белорусскими властями, безусловно, довлел.
Кроме того, на виду и эффект от "ползучей" девальвации гривны в Украине. Безусловно, политический запас прочности белорусской власти намного более высок, но когда она последний раз разбрасывалась политическим капиталом?
Таким образом, с технической точки зрения задача решена мастерски. Девальвация прошла, набега на банки не осуществилось. Время подобрано опять-таки идеально с технической точки зрения (разгар праздников, народ только что скинул валюту в обменники, чтобы закупиться подарками и продуктами, субъекты хозяйствования не успели перевести выручку в валюту, трехдневный выходной в магазинах дает возможность пересчитать цены). Однако политический эффект (чувство обмана в новогодние и рождественские праздники) вновь-таки не поддается оценке.
При всех разговорах о том, что белорусские власти "обманули" народ, увещевая его весь ноябрь и декабрь в том, что резкой девальвации не будет, на событие можно посмотреть и под другим углом. Пожалуй, впервые за 14 лет власть, более того, лично первое лицо государства, пошла не просто на непопулярную меру, но сознательно (надеемся) пожертвовало частью политического капитала ради принятия оптимального решения.
Обратим внимание еще на одно обстоятельство: от одномоментной девальвации пострадал в первую очередь электорат Лукашенко — те, кто поверил президенту и не спешил нести рубли в обменники. Противники президента, люди не только более скептичные по отношению к обещаниям властей, но и более образованные, давно все поняли и в большинстве своем предприняли меры. Так что ругать власть им особенно не за что.
Конечно, еще возможны разбор полетов и назначение виновных, но это маловероятно. При том, что увещевания лично Лукашенко совсем еще не выветрились из народной памяти, очков у президента такие разборы полетов только убавят.
Вспоминая отмену льгот полуторалетней давности, можно отметить, что непопулярные меры со стороны Лукашенко становятся делом почти привычным. Даже если пока рано говорить о смене сущности, перемена стиля уже налицо. Если же первое лицо сделает неординарный для себя шаг и обратится к народу, объяснит принятые меры и убедит, что они приняты в интересах экономики страны, то можно смело говорить о начале постпопулистского этапа правления Лукашенко и о существенной переделке всех основ белорусской власти. Это означает, что от власти в ближайшем будущем можно ожидать даже больших сюрпризов.
Другой важный взятый психологический барьер — это то, что девальвация осуществлена под стабилизационную программу, согласованную с МВФ. Дело даже не в деталях стабилизационного пакета, а в самом факте, что белорусская власть пошла на сделку с мировой закулисой, тем самым "жульем", за стояние на коленях перед которым А. Лукашенко девять лет назад отчитывал российскую Думу.
Страна потихоньку разворачивается в сторону цивилизованного мира, за которым нас вести когда-то так не хотели.
Показательно, что этот разворот пока исключительно тактический — власти нужно найти новое пространство для того, чтобы высвободиться из слишком уж тесных объятий Кремля. Но такие кульбиты открывают возможности и для более глубокого, цивилизационного разворота, адаптации практик и политики, присущей другой системе.
То, что эта адаптация начинается с экономических реформ, вполне логично. Да и сам факт выделения кредита, зная механизм принятия решений в МВФ, нельзя расценить иначе, как свидетельство того, что в случае смены или корректировки курса руководством страны Запад вполне готов вступить в игру за Беларусь.
Виталий СИЛИЦКИЙ
“Белорусы и рынок”, еженедельная аналитическая газета, №1(837), 5-12 января 2009 г.
|
|
|
