 |
БЕЛОРУССКИЙ ПАРТИЗАН: ЦЕНА СУВЕРЕНИТЕТА
Такой слабой и растерянной белорусская власть давно не была. Нет, мы не говорим о способности ОМОНа разгонять несанкционированные митинги, Совмина — регулировать цены, а администрации президента —«рисовать» результаты выборов. Позиция белорусского правительства в переговорах с Россией по газу и нефти поразила своей близорукостью и неадекватностью.
Действия А. Лукашенко и команды исполнителей его воли в отношениях с Россией похожи на поведение на селекторном совещании с полеводами Могилевской области. Наши руководители напрочь утратили переговорные навыки, выпали из внешнего контекста и перепутали свои мечты с реальностью. Наступает момент, когда у «энергетического наркомана» начинается ломка. Состояние не из приятных, но оно неизбежно. В недалеком будущем его почувствует большая часть населения страны.
Такие похожие дефолты
В середине 1980-х М. Горбачев неспроста декларировал перестройку и разрешил гласность. После исторических пиков цен на нефть конца 1970-х, начала 1980-х Советский Союз вступил в полосу низких цен на нефть. Именно они нанесли смертельный удар по социализму. Советская империя стала историей, потому что не сумела адаптироваться к новым ценовым условиям. Спасти централизованную плановую экономику только кооперативным движением было невозможно.
Траектория развития Беларуси в последние 12 лет сильно напоминает советскую. У нас очень похожая система принятие решений. Те же инструменты управления экономикой. Аналогичная идеология неприятия капитализма и частной собственности. Тот же круг врагов нашего светлого будущего. Наконец, те же источники инвестиций, доходов бюджета и энергетической ренты для номенклатуры и избранных представителей директората.
А. Лукашенко сформировал сплоченную команду экономистов – марксистов, идеологов-социалистов, юристов - релятивистов и выстроил их в жесткую вертикаль власти. Не будь нефтяного бума начала XXI века, данная модель потребовала бы серьезной перестройки уже в 2002-03гг. Белорусским правителям повезло с нефть и газом. С середины 1990-х они умело манипулировали амбициями руководителей России, продавая фьючерсы единого государства и единственного друга в обмен за льготные цены и доступ на рынок. Однако каждая ценная бумага имеет срок погашения. Для белорусских ГДОЛ-ов (государственные долгосрочные облигации Лукашенко) срок наступил в марте 2006г. Вступив в должность президента в третий раз, глава государства, объявил дефолт по выданным России ГДОЛ-ам. Он отказался продавать «Белтрансгаз» и передавать политическую власть в Кремль. Реакция Кремля была вполне предсказуемой. В. Путин и его правительство сами очутились в шкуре тех иностранных инвесторов, которым после российского дефолта 1998 года предлагали погасить ГКО за 15% от номинала. Тогда «кидалово» такого масштаба вызвало бурю возмущения среди западных инвесторов. Однако они во многом сами были виноваты, потому что игнорировали предупреждения о создаваемой в РФ финансовой пирамиде и плохой репутации заемщика.
Сегодня возмущение России поведением А. Лукашенко сродни эмоциям людей, которых она «опустила» своим дефолтом. Конечно, неприятно признавать ошибки в выборе стратегии взаимоотношений с Беларусью. Досадно видеть, что за $3 – 5млрд. ежегодных дотаций тебе предложили еще один фьючерс о покупке 50% акций «Белтрансгаз» за $2.5млрд. В придачу к жесткой антироссийской риторике и требованиям дальнейшей поддержки.
России обидно, что так называемое союзное государство оказалось вредной пустышкой. Именно им Беларусь прикрыла свои действия по блокировке российского транзита нефти в Европу. Однако сами руководители России виноваты в неадекватной оценке рисков. Им говорили, что А. Лукашенко не сдаст суверенитет, не отдаст политическую власть в Беларуси и не подпишет Конституционный акт на условиях Кремля – они не верили. Им говорили, что Беларусь не введет российский рубль – они не верили. Их предупреждали, что официальный Минск использует России в качестве своего сырьевого придатка – они считали эту мысль абсурдной.
Россия сама политизировала экономические отношения с Беларусью. Иначе она бы давно вышла или хотя бы пригрозила выйти из соглашения о таможенном союзе (от 6 января 1995), из договора о Союзе Беларуси и России (2 апреля 1997) или договора о создании Союзного государства (8 декабря 1999). Кремль сам себя должен винить в том, что А. Лукашенко выиграл гораздо больше от этой политизации, что он уверовал в то, что Россия никогда не предъявит ГДОЛ-ы к погашению. Предъявила – и сделала удивленное лицо, когда ей ответили дефолтом, когда ей сильно подмочили репутацию надежного поставщика энергоресурсов в Европу.
Кто усыпил бдительность России
А. Лукашенко без поддержки мощных московских лоббистов никогда бы не смог так долго тянуть с погашением ГДОЛ-ов. Ему едва бы удалось на протяжении 11 лет так успешно монетизировать свои обещания. В доле с белорусской номенклатурой были люди, близкие к российскому руководству. Дума, отраслевые министерства, администрация президента, силовые структуры, московская мэрия, РПЦ, коммунисты и русские шовинисты вместе с нефтяными компаниями были кровно заинтересованы в создании и поддержке белорусского нефтяного оффшора. А. Лукашенко давно понял, что в России руководители страны и номенклатура про бюджет думают далеко не в первую очередь. Он прочно усвоил тезис о том, что в России воруют и выстроил на этом свои отношения с восточным соседом. Главное было предложить взаимоприемлемый механизм дележа прибыли и издержек. У А. Лукашенко это получилось. Издержки, в основном, компенсировались за счет российского бюджета и потери капитализации российских компаний. Прибылью были довольны все вовлеченные в «интеграционные» схемы лица и структуры.
В период 1996 – 2003гг. большие деньги зарабатывались на бартерных расчетах за поставляемый в Беларусь газ и электроэнергию. Чистая прибыль по сделкам доходила до 300%. Затем в полную силу заработали схемы по переработке нефти, поставляемой в Беларусь без экспортных пошлин. Когда в России борьба с оффшорами набрала размаха, и Кремль начал централизовывать контроль над основными ресурсными и финансовыми потоками, Беларусь оказалась в уникальном положении. Вроде бы иностранное государство, но с налоговой точки зрения российский крупный бизнес работал с ним, как с иностранным оффшором, получая при этом прекрасную возможность оптимизировать налоговую нагрузку у себя дома. Схемы возврата НДС, завоза товаров из третьих стран создали дополнительную привлекательность проекту «союзное государство». Политики, которые были в доле, дружно заявляли, что народы живут в одной стране, а вот до бухгалтеров эту простую истину никто не довел. Российские высокопоставленные чиновники на пару с белорусскими руководителями придумали великолепное прикрытие своим прагматичным схемам по выкачиванию ресурсов из России и ее бюджета. «Таможенный союз», «славянское братство», «единое государство» - все это хорошо продавалось для электората.
Временной ресурс каждой оффшорной схемы ограничен. С каждым годом издержки на его поддержание становятся все больше. Весной 2006г. В. Путин и прагматики из правительства на волне очень плохих личных взаимоотношений руководителей обеих стран и их психологической несовместимости решили поменять статус отношений. Поскольку они и до этого неоднократно грозили это сделать, ни А. Лукашенко, ни его российские партнеры не восприняли эти угрозы серьезно. В этом была их стратегическая ошибка. Они не были готовы увеличить плату за продолжение существования оффшора. Разбогатевший и восстановивший после развала СССР и дефолта свое эго Кремль не был готов делать хорошую мину при плохой интеграционной игре. Он потребовал либо погашения белорусских ГДОЛ-ов, либо закрытия белорусско-российского оффшора. «Хотите низкие цены на газ и нефть – отдавайте активы и политическую власть. Не хотите делиться – получайте рыночные условия». Получилось, как в армии. Не хочешь договариваться по-хорошему, будешь жить по уставу. И тут оказалось, что уставы у каждой страны свои, и А. Лукашенко не хочет жить по чужому. Предупреждения российских коллег о том, что Кремль на этот раз не шутит, до белорусский властей не дошли.
Возмутились, но простили?
А. Лукашенко решил пойти на острый конфликт, на дефолт с максимизацией репутационных издержек для Кремля. Тот возмущался не целых две недели. После чего решил-таки подписать с Минском компромиссный договор по нефти на 2007-09гг. После него каждая из сторон заявила о своей победе. Россия в 3,4 раза снизила размер пошлины при экспорте сырой нефти в Беларусь, но все-таки оставила ее. Она также зафиксировала российский размер пошлины на светлые нефтепродукты, которые будут экспортироваться из Беларуси после переработки сырой российской нефти. При этом в 2007г. Беларусь должна 70% этих поступлений отдавать России, в 2008г. – 80%, в 2009г. – 85%. Так интерпретируют эту ситуацию отдельные российские нефтяные компании, которым переработка в Беларуси потеряла былой коммерческий смысл.
Белорусские официальные лица представили свою интерпретацию подписанных соглашений. С их точки зрения, Беларусь должна заплатить России только $53 с тонны покупаемой ею сырой нефти и все. Остальные деньги идут в белорусский бюджет. Россия побоялась настоять на своем и пошла на попятную, чтобы ее никто не обвинил в провоцировании острого экономического кризиса в Беларуси. Есть еще одна важная причина, объясняющая, почему Россия пошла на попятную. У нее просто нет политических пророссийских сил внутри Беларуси, которые могли бы капитализировать свой политический капитал и влияние, если бы Россия пошла на гораздо более жесткий сценарий развития. Тем не менее, Кремль не преминул еще раз сказать, что поддержка Беларуси остается на огромном уровне в $5,8млрд. в год, что составляет 16% ВВП. Естественно, с такой интерпретацией не согласился официальный Минск, считая существующие взаимоотношения рыночными.
А. Лукашенко и не думает считать достигнутые договоренности своей победой. Без 6% ВВП – примерно во столько можно оценить совокупные потери Беларуси от новых договоров по нефти и газу – продолжение социалистического эксперимента невозможно. Поэтому официальный Минск склонен драматизировать достигнутые соглашения, считая их невыгодными и навязанными вероломных Кремлем. А ведь если бы Россия действительно хотела деполитизировать свою энергетическую политику и перешла на рыночные цены и одинаковые для всех условия экспорта, тогда удар по белорусской экономике был бы, как минимум, на 6% ВВП мощнее. Минск явно не хочет благодарить Россию за такую щедрость, хотя разница между мировыми ценами на газ и нефть и ценами для Беларуси существенно отличаются.
В 2007г. перед А. Лукашенко встали сложные задачи адаптации своей неоплановой экономики к рыночным условиям. Виновником ухудшения социально-экономического положения официальный Минск уже выбрал Кремль. Поэтому достигнутый нефтяной и газовый компромисс едва ли станут мостиком нового витка дружбы. Вытолкнутый из союзнических в рыночные отношения А. Лукашенко еще не раз упрекнет Россию в срыве союзнических договоренностей. Едва ли стоит ожидать отмены торговых ограничений на белорусском рынке для российских товаров. Сильно зарегулированный внутренний рынок Беларуси не готов к работать в режиме свободной конкуренции даже с российскими товаропроизводителями.
Победитель и побежденный
Политически и экономически А. Лукашенко может считать себя победителем белорусско-российских отношений периода 1995 – 2006гг. Даже после получения российскими партнерами своей доли в совместном бизнесе, белорусской номенклатуре и нашей стране в целом оставалось немало. Были загружены белорусские, далеко не самые современные предприятия. Страна получала дешевые энергоресурсы. Было восстановлено доверие населения к государственной банковской системе. Росла зарплата и пенсии. Заработала на полную мощность система централизованного распределения ресурсов. Инвестиции, торговля и стройки начали расти, а инфляция снижаться. Постаревшая белорусская номенклатура еще советской закалки почувствовала себя в своей тарелке.
Неустанное повторение макроэкономических показателей привело руководителей РБ в нирвану. Заговорили о белорусском экономическом чуде – и сами в него поверили. Вера во всемогущего президента затмила способность делать прагматические расчеты и страховаться от рисков. Белорусской вертикали было приказано перестать думать – она и перестала. Она так увлеклась перераспределением, что забыла о правилах конкурентного производства. И вдруг ей в конце 2006г. приказали решать сложнейшие задачи, явно выходящие за рамки ее знаний и полномочий. Вот С. Сидорский и другие члены правительства и растерялись. Они сконцентрировали все внимание на газе, пропустив гораздо более мощный удар по нефти.
Если не рассматривать вариант объединения Беларуси и России, то газовые переговоры, в целом, можно считать успешными. В 2007г. с учетом первого платежа $625млн. за акции «Белтрансгаза», новых цен на транзит и газ Беларусь заплатит примерно на $400млн. больше. Это 1% ВВП или 2.3% доходной части бюджета 2006г. С учетом состояния мирового рынка нефти и высокой вероятности снижения цены на нее до $25 – 30 за баррелей до 2010гг. Соответственно, как минимум, в два раза упадут цены на газ. Таким образом, Беларусь может выйти на мировые цены на голубое топливо гораздо раньше. Вполне вероятно, что к 2010г. цена для ЕС будет около $130 за 1000м3. Нам главное продержаться ближайшие два года. После снижения цен белорусские власти в своем стиле могут ввести золотую акцию в «Белтрансгаз» и наслаждаться бесплатным кредитом «Газпрома» еще несколько лет.
Если бы не было нефти, А. Лукашенко можно было бы считать победителем еще на год-два. Однако по этой теме, он, похоже, сильно попал. Нефть стала главным мотором избранной модели интеграции. Схемы по переработке нефти стали таким черным ящиком, что в нем даже российские министры толком разобраться не могут. Поговаривают, что даже объемы переработки «серой» нефти доходили до 5 – 7 млн. тонн в год. За деньги, которые крутились в этом бизнесе, можно было каждый год принимать по договору об укреплении (расширении, углублении, украшении) союзного государства. Власти Беларуси и их российские нефтяные партнеры так бы и делали, если бы не решимость Кремля получить не только дырку в российском бюджете в $3,5 - 4млрд., но и страну в придачу.
И тут стало очевидно, что стратегия роста экономики Беларуси на дешевых энергетических «дрожжах» провалилась. Не удивительно, что именно нефть является ее терминатором. Постановление №1791 от 31.12.06 Совет Министров РБ о введении таможенной пошлины за транзит нефти стало ярким доказательством того, что власти Беларуси разучились думать. Поспешная отмена этого постановления и стыдливый возврат украденной у России нефти показал, что власти страны паникуют. Договорной ресурс А. Лукашенко и его московских лоббистов испарился. С. Сидорский и министры были брошены в психологическую атаку с голыми руками на российскую броню.
Позиция России предельно ясна: одна страна – одни цены и условия торговли. Две страны – полный рынок. Властям Беларуси в очередной раз предложили обменять суверенитет страны на краткосрочные энергетические дивиденды. Краткосрочные, потому что цены на нефть не будут такими высокими вечно. Если они упадут, Россия столкнется с такими же проблемами, как Беларусь сегодня с новыми ценами на нефть. Только масштаб и интенсивность отвыкания от нефтяного наркотика будет совершенно иным.
Цена вопроса
Какую же цену предлагает Россия за трансферт политической власти Беларуси в Россию? В годовом выражении ее можно представить следующим образом. По газу мы бы имели цену Смоленской области, что дало бы нам $1,5 - 2млрд. в период 2007 – 2008гг. С 2010г. этот грант сократился бы до $0,3 – 0,6млрд. По нефти Беларусь получала бы $2 - 3млрд. в 2007-2008гг. и около $1млрд. после 2010г. Эта сумма могла бы быть больше, если бы Россия оставила беспошлинный режим ввоза нефти, но, будучи частью единого политического пространства она бы ликвидировала белорусский оффшор. При падении цен на нефть к 2010г. нефтяной трансферт был бы практически сведен на нет.
Третья составляющая цены, которую предлагает Россия за вхождения Беларуси в Россию, это беспрепятственный доступ белорусских товаров на российский рынок. Стоимость тарифных и нетарифных мер, с которыми не сталкиваются белорусские товары на российском рынке при интенсивности торговли в 2005-06гг. можно оценить примерно в $1млрд. Получается, что Россия предлагает Беларуси «продать» суверенитет в краткосрочной перспективе за 4,5 – 6млрд. или за 13 – 17% ВВП, полученного в 2006г. К 2010г. сумма гранта и трансфертов сократилась бы до 4 – 6% ВВП. Стоит ли торговать суверенитетом за $500 – 550 на душу населения российских дотаций в 2007-08гг. и за $150 – 200 в долгосрочной перспективе? Сама постановка вопроса является оскорбительной, если говорить от имени белорусского государства и народа. ВВП на душу населения в Беларуси в 2006г. составил $3720, а в независимой Литве более $8000. И без российского гранта. У нас может быть гораздо лучше, если мы откажемся от социализма и автократии в пользу демократии и рынка. Не сразу, не через месяц, но через пять лет никому и в голову не придет предлагать нам подобные гешефты.
Однако российские политические элиты, которые искушают белорусских переговорщиков, надеются на то, что главные дисижнмейкеры РБ поставят свои личные краткосрочные интересы выше независимости Республики Беларусь. Если эту сумму направить в карманы отдельных людей, то появится несколько десятков долларовых мультимиллионеров и олигархов. Сомнительно, что номенклатура, которая сегодня у власти в Беларуси, поддастся на столь мелкое искушение. Все они люди далеко не бедные. Они борются за возможность еще оторвать от России еще несколько процентных пунктов ВВП еще пару лет, но отказываться от власти в независимой стране, подвергать себя обструкции белорусов и истории, они явно не готовы. Значит, в предстоящие 12 – 18 месяцев у них остается очень узкое поле для маневра – начинать перестройку. Если власти Беларуси будут действовать в надежде сохранить в стране социализм, то они наверняка пойдут дорогой М. Горбачева. Если начнут системные реформы, то многие из них еще получал звезды героев за национальное возрождение.
Ярослав РОМАНЧУК, руководитель Центра Мизеса
“Белорусский партизан”, 16 января 2007 г.
|
|
|
