 |
ОЛЕГ НОВИКОВ, МИНСК
БРАТ-3
«Видимо, забыта старая русская мудрость: Бог не в силе, а в правде», - посетовал в адрес россиян Александр Лукашенко во время своего новогоднего выступления. Невольно на память пришел известный философский диспут между братьями Багровыми из фильма Балабанова.
В отношениях братьев-киногероев действительно есть что-то от нынешнего российско-белорусского нефтегазового спора. С одной стороны, персонаж Сухорукова – прагматичный рэкетир, уверяющий, что «вся сила в деньгах». С другой –«простой» паренек, предсказывающий, что «вся сила в правде», а «Америке скоро кирдык будет», и решающий жизненные проблемы с завидным максимализмом. Лукашенко давно научился играть на архетипах русской души и (на этом кинематографическая аналогия кончается) даже приобрел навыки конвертирования «правды» младшего брата в деньги старшего.
Судя по событиям Нового года, фильм закончился не только для российского капитала и политического руководства, но и для белорусского президента и обывателей обеих стран. Об этом свидетельствует появление необычайно экзотичной фразеологии, сопровождающей конфликт.
Так, еще не успели граждане Союзного государства толком «обмыть» заключенный за две минуты до Нового года договор о газовых поставках, как белорусская сторона неожиданно констатировала, что договор «для Беларуси невыгодный», и ввела таможенные пошлины на транзит российской нефти. Россия в ответ повернула задвижку на нефтепроводе «Дружба».
В позиции Минска кроется некий парадокс: руководитель любой другой страны бывшего СССР, выторговав у Москвы газ по сто долларов, вернулся бы восвояси так же триумфально, как Чемберлен с мюнхенских переговоров. Все ожидали именно такого развития событий. В конце концов, надо же было немного припудрить бесславное подписание протокола о капитуляции «Белтрансгаза». Ан нет.
Однако оттенил сдачу «трубы» совсем не триумф белорусской дипломатии, а… новый конфликт, не менее жесткого характера. То ли Минск, заключая договор, ждал от Москвы автоматической отмены ранее введенной пошлины на нефть, то ли в глазах обывателя неприлично круглая цифра 100 явно диссонирует с величиной 75 (именно на такой цене настаивал Минск). В итоге началась вторая фаза белорусско-российской энергетической кампании. Не будем также забывать про мелкие белковые и углеводные стычки и пограничные инциденты: Россия угрожает ограничить импорт белорусской мясомолочной промышленности и продолжает блокировать поставки белорусского сахара.
То, что характеризует нынешний этап торговой войны, – это полная неопределенность ее исхода. Диапазон предлагаемых вариантов ее развязки настолько широк, что позволяет делать абсолютно безумные гипотезы и заявления.
Так российская журналистка Юлия Латынина на «Эхо Москвы» ратует «взять город Минск в 24 часа одним парашютно–десантным полком или батальоном «Восток», что, кстати, более разумно и более технически возможно...».
Белорусские официальные политологи вдруг откопали договор 1995 года, согласно которому страна отказалась от стратегического ядерного оружия. В качестве бонуса Англия, США и Россия тогда пообещали Минску, что не позволят применять меры давления, угрожающие государственному суверенитету Синеокой. Правда, что из этого напоминания следует, прямым текстом не говорится: то ли Минск собирается начать обогащение урана, то ли американские морские котики, следуя пункту договора 95-го года, обязаны высадиться на аэродроме в Мачулищах, страхуя страну от десанта батальона «Восток».
Как бы там ни было, в ответ на давление России не произошло симметричного потепления отношений белорусского руководства с Западом. Ситуация напоминает полную шизофрению: государственное агентство БЕЛТА одну за другой переводит и перепечатывает статьи из Washington Post, The New York Times и т.д. и т.п. в качестве аргументов в конфликте с Москвой, а параллельно тот же официоз ставит знак равенства между давлением «Газпрома» и «навязыванием нам западной демократии»(ОНТ).
В полном соответствии с уравнением власти удвоили усилия по подавлению оппозиции, начав новую зачистку, формально приуроченную к местным выборам. Ситуация в этой области напоминает бородатый советский анекдот про сельского хулигана-дебошира, который сталкивается с заезжим каратистом. Придя в себя после проигранного боя, хулиган первым делом наводит справки насчет того, что мастер восточных единоборств уехал. Удостоверившись, вымещает злобу за поражение на односельчанах.
Абсолютизация белорусским режимом идеи национального суверенитета не только явственно показала, что геополитически отступать Лукашенко некуда, но и имела курьёзные последствия для оппозиционной сцены и одного из самых фольклорных сюжетов белорусской оппозиции –«возвращение Позняка».
Фактически наблюдается не новая редакция, а частичный реэкспорт националистических идей начала 1990-ых, связанных, прежде всего, с именем Зенона Позняка, который после уличных событий 1996 г. бежал из страны. Позняк – один из главных пропагандистов концепции черноморско-балтийского союза и нефтяного коллектора, своего рода санитарного энергетического кордона между Европой и Россией. Его возвращение в глазах части оппозиционного электората ассоциируется с приходом мессии.
И действительно, «возвращение» Позняка состоялось, но в виде фарса. Его дух витает на страницах официозных изданий и в форме навязчивых идей Лукашенко: «по-быстрому» наладить с помощью Киева транзит нефти из Баку на новополоцкий НПЗ.
Между тем, сам непоколебимый Зенон отреагировал следующим образом на газовый конфликт: «Соглашение показывает, что Россия накинула удавку на шею Беларуси и будет потихоньку ее затягивать. Не одним махом, а шаг за шагом будет душить, чтобы забрать нашу страну… И еще есть ряд аспектов, нелегальных, антизаконных, в подписании этого соглашения. И как только режим обвалится, эти вопросы будут подняты. И пусть Россия не надеется, что она таким образом задушит Беларусь и будет пользоваться нашей собственностью». В этом Позняку вторит большинство оппозиционных князьков, включая тех, кто давно встал на сторону «Газпрома» по вопросу о якобы существующих «рыночных» ценах на газ. Вот так Лукашенко вновь превратился в единственного гаранта выполнения «союзных соглашений»».
После этого оппозиционные аналитики удивляются следующим парадоксам. Почему Россия способна за две недели добиться значительных уступок от Лукашенко, в то время как Кремль даже не пытался всерьез искать замену режиму «батьки»?
Между тем, Европа, на рынки которой приходится такая же половина отечественного экспорта, вот уже 12 лет не может выбить ни одну более-менее значимую уступку у последнего диктатора Европы, которого она регулярно и публично клеймит позором. Неужели не хотят? Или скорее, хотят, но боятся – как бы излишняя настойчивость не привела к незапланированным перебоям с энергопоставками и еще большему давлению «Газпрома» на европейский энергетический «рынок».
Вот, в чем правда, брат.
Автор — колумнист газеты «Наша Нiва». Cпециально для «Евразийского Дома».
12.01.2007
|
|
|
