 |
БЕЛАРУСЬ – РОССИЯ: НЕФТЕГАЗОВОЕ БЕЗУМИЕ
ЯРОСЛАВ РОМАНЧУК,
Руководитель научно-исследовательского центра Мизеса АЦ «Стратегия», Минск
БЛЕФ И ЯРОСТЬ
С соседями нужно дружить. Со всеми. Власти Беларуси игнорируют эту еще дохристианскую истину. А.Лукашенко и его команда конфликтуют. Со всеми одновременно. То поляки со своим Союзом стали угрозой. То латыши попали в немилость, проведя саммиты НАТО. Украинцы вообще стали рассадником «оранжевой чумы». И вот пришла очередь быть врагом самого большого соседа – России. Не успели стихнуть раскаты газовой войны, как началась другая – нефтяная. Беларусь изобрела новый тип «оружия»– пошлину на товар, который не производится и не потребляется внутри страны. Первая в мире. Объяснение банально простое – мы бедные, и у нас нет денег. Поэтому все нам должны, в первую очередь, богатая нефтедолларами Россия.
Интеграция по понятиям
Нефтяной конфликт еще раз показал чрезвычайную слабость законодательной базы отношений Беларуси и России, отсутствие правовой культуры и наличие мощного потенциала для развития конфликтов. Власти Беларуси по-советски интерпретируют многие базовые принципы права и международной торговли. Россия, впрочем, тоже этим грешит, но делает это более изящно. 13 ноября 1992 г. Беларусь и Россия договорились работать в режиме свободной торговли. Правильно и перспективно. Правда, договорились по-советски, т.е. только на словах. Дальше – больше.
Власти обеих стран известили народы об ускорении интеграции, подписав 6 января 1995 г. Соглашение о Таможенном союзе между Беларусью и Россией. С ним был подписан Протокол о введении режима свободной торговли без изъятий и ограничений. Казалось бы, производи и торгуй на здоровье, создавай новые хозяйственные связи и брэнды, повышай национальную конкурентоспособность. Но и этого было мало для маховика интеграции. 2 апреля 1997 г. подписывается Договор о Союзе Беларуси и России, 8 декабря 1999 г. – Договор о создании Союзного государства, а в апреле 2003 г. предлагается проект Конституционного акта. Было проведено около 30 сессий парламентского Собрания Союза Беларуси и России, приняты тысячи документов, которые должны регламентировать взаимоотношения между нашими странами. В начале 2007 г. стало ясно, что все это блеф, карточный домик, который не выдержал первого же дуновения нефтегазовых рыночных ветров.
Де-факто за все эти годы бурной имитации интеграционной деятельности между Беларусью и Россией даже зоны свободной торговли без изъятий и ограничений не существовало. Таможенный союз тоже был дырявый. Каждый делал в своем таможенном пространстве блок-посты там, где считал нужным. Каждый хотел получить от подписанных соглашений свое. Россия не скрывала своих амбиций получить Беларусь со статусом, аналогичным БССР. Наши правители имели политические амбиции союзного масштаба. Правительство «играло» в интеграцию, чтобы обеспечить экономику дешевыми энергоресурсами с одной стороны и беспрепятственный доступ на российский рынок с другой. Россия купила интеграционные фьючерсы, полагая, что срок их погашения – максимум десять лет. Она платила безропотно и регулярно, в том числе политической и информационной поддержкой. Официальный Минск тоже добился своего. После российского дефолта 1998 г. ему очень помог беспрепятственный доступ на рынок РФ, а когда начался нефтяной бум, Беларусь начала регулярно получать свою часть энергетической ренты. Защита внутреннего рынка от российских и европейских конкурентов обеспечила поддержку директората и номенклатуры.
До президентских выборов 2006 г. в Беларуси все шло практически без сучка и задоринки. Олигархи по обе стороны границ получали свои нефтяные дивиденды. Политики и чиновники заполняли время дискуссиями о дружбе и интеграции, радуясь перепадающим комиссионным и положенным командировочным. Бюджеты обеих стран чувствовали себя уверенно. Сотни крупных белорусских предприятий вспомнили «добрые» советские времена, когда высокую зарплату платили вне зависимости от объема прибыли, финансовой дисциплины и качества бизнес-планов. К тому же, неосоветская белорусская система давала больше возможностей для откатов и личного обогащения. Российское руководство, в свою очередь, убаюкивало себя тем, что благодарные за столь щедрую помощь белорусы вот-вот принесут им ключ от своей Ратуши. А они все не несли и не несли. Количество подписанных договоров и документов, встреч и обещаний никак не транслировалось в трансферт реальной власти.
Кремлю надоело ждать. Даже близкие ему эксперты начали говорить, что время для поглощения Беларуси упущено. Минск тоже начал нервничать. Шла весна 2006 г., президентские выборы – третий срок А.Лукашенко, причем весьма сомнительной легитимности. В.Путин решили дать А.Лукашенко последний шанс. Дал, но в ответ, как и прежде, ничего не получил. Проекты по введению в Беларуси российского рубля, продаже «Белтрансгаза» и нефтеперерабатывающих заводов, Конституционный акт – все было заморожено, заболтано и не подавало признаков жизни. Так закончился этап интеграции по понятиям. Начался этап дезинтеграции по закону.
Дезинтеграция по закону
Когда стало ясно, что А.Лукашенко не собирается погашать выданные России политические и экономические фьючерсы, В.Путин вместе с правительством и «Газпромом» вдруг вспомнили про подписанные договоры. До этого годами они нарушались обеими сторонами. Ни одна страна не ставила вопрос ребром о том, что за нарушения правил свободной торговли, тем более, таможенного союза, надо платить. Арбитража между РБ и РФ по типу суда ВТО не существует. И тут прорвало.
«Газпром» предложил новый контракт на поставку газа по $200 за 1000 кубометров. Правительство М.Фрадкова потребовало раздела экспортной таможенной пошлины на нефтепродукты, которую получает белорусский бюджет, в отношении 85:15 в пользу России. Кремль, МИД и Дума открыто предложили низкие цены на энергоресурсы взамен на подписание российской версии Конституционного акта, т.е. за трансферт большой части политической и экономической власти. Вдруг российские власти обратили внимание на то, что Беларусь жестко прессингует российских производителей у себя на рынке, что демпингует своими товарами в России, что конкуренция между РБ и РФ (какое открытие!) несправедливая. То, что она никогда не была такой, стороны предпочли умолчать. Сахар, конфеты, кондитерские изделия, с/х техника, телевизоры и сотни других товарных позиций вдруг стали предметом жарких споров и правовых разбирательств.
Россия решила напомнить Беларуси о законе и подписанных соглашениях через «Газпром». Газовый монополист стойко держал начальную цену и только за несколько недель до конца 2006 г. снизил ее до $105. Часть цены можно было оплатить 50% акций «Белтрансгаза». Белорусская сторона стояла на своем: $55 за 1000 кубометров и ни цента больше. Только за 2 минуты до 2007 г. стороны договорились: газ до $100, транзит по $1.45 за 1000 кубометров на 100 км и 50% акций «Белтрансгаза» за $2.5 млрд. «живыми» деньгами в течение четырех лет. Был также утвержден график выхода Беларуси на мировые цены на газ к 2011 г.
Москва пошла на существенное смягчение своей позиции по цене на газ, чтобы Запад не обвинил ее в политическом шантаже независимой Беларуси. И вправду, в подписанных соглашениях «Газпрому» сложно предъявить претензии. Цена в $100 – это меньше, чем для любой другой страны СНГ. Россия выполняет условия перед вступлением в ВТО, выравнивая цены как для всех внешних покупателей, так и для внутреннего рынка. Россия согласилась на повышение цены транзита газа на 93%, до $1,45 за 1000 кубометров газа на 100 км. Безусловно, есть претензии по сделке с акциями «Белтрансгаза». Приватизация прошла без конкурса, тендера и участия других потенциальных инвесторов. Легко доказать, что она была заключена под давлением. Будущие и, вполне вероятно, еще эти власти Беларуси вернутся к легитимности продажи «Белтрансгаза». Однако под соглашением стоит подпись и белорусской стороны. Если продавец предлагает, почему бы покупателю не купить?
Блеф и ярость
Реакция официального Минска на подписанные соглашения была нервной и раздраженной. Оказывается, Беларусь спасла честь «Газпрома» перед Европейским союзом. Белорусские переговорщики думали о судьбе российских предприятий, которые встали перед угрозой приобретения более дорогих белорусских товаров. В отличие от конфликта двухлетней давности А.Лукашенко не выдержал угрозу отключения газа даже несколько минут нового года. Нервно-психологический ресурс оказался близким к нулю. Белорусская пропаганда о российском газовом империализме, ориентированная на Запад, практически провалилась. На этот раз «Газпром» учел уроки украинского и предыдущего белорусского кризисов.
Беларусь подписала соглашение, потому что выжать больше с России ни политически, ни медийно, ни экономически уже не могла. Отключение газа и воровство его из транзитной трубы было бы интерпретировано ЕС и США как белорусский, а не российский шантаж. Оказаться в полной изоляции режим Беларуси был не готов. Поэтому договор был подписан, но на всякий случай и премьер-министр, и глава государства в один голос заявили, что сделка для Беларуси невыгодная. Теоретически можно допустить признание ее недействительной. А ведь она оказалась не такой уж трагичной. Цена $100 – это не $230 для Грузии и даже не $130 для Украины. Просто опций «цена $55» или «цена $75» в принципе не было на столе переговоров, если, конечно, не брать в расчет политический марьяж стран. Переходный период до 2011 г. – это тоже вполне реалистичная сделка, особенно если принять во внимание растущую вероятность падения цен на нефть и газ в ближайшие 2 – 3 года.
В 2007 г. за 20 млрд. кубометров газа Минск по новым ценам должен заплатить $2 млрд, но он получит первый транш от «Газпрома» $625 млн. и еще дополнительных $100 млн. за транзит. В 2006 г. он заплатил около $980 млн за газ, но получил примерно $110 млн за транзит. В результате получается на $395 млн больше, чем Беларусь заплатила России в 2006 г. Это 1% ВВП или 2.3% доходной части бюджета 2006 г. Это далеко не критические цифры, если верить в то, что в прошлом году экономика выросла почти на 10%.
Однако официальный Минск был так сильно недоволен, потому что знал вторую, гораздо более неприятную часть энергетического удара со стороны России – нефтяную. На ней PR до нового года сделать было сложно: правда и закон были слишком очевидно на российской стороне. Белорусских руководителей никто за руку не тянул подписывать договоры, где они брали на себя обязательства делиться с Россией поступлениями от экспортной таможенной пошлины на нефтепродукты «фифти-фифти». Алиби России железное. Она закрывала глаза на нефтяной оффшор, пока надеялась на присоединение Беларуси к России. После президентских выборов в Беларуси весной 2006 г. Кремль приказал глаза раскрыть и потребовал свою долю. Белорусская сторона до конца не верила, что Кремль пойдет на ликвидацию чрезвычайно выгодных схем, потому что их активно лоббировала большая половина российского нефтяного и политического бомонда. Однако В.Путин и его ближайшие советники решили иначе. Конфликт по оси «Лукашенко – Путин» явно вышел за рамки экономического расчета и политического прагматизма. И пошло – поехало.
Правовые государства решают споры цивилизованно, за столом переговоров, в рамках международных норм и договоров. Для белорусской вертикали власти и путинской управляемой демократии стандарты правового государства не указ. Поэтому конфликт напоминает драку двух микрорайонов, явно не равных размеров и потенциалов. Россия вводит экспортные пошлины на поставки сырой нефти в Беларуси в $180,7 за тонну, но не осмеливается денонсировать ни договор о союзном государстве, ни даже о таможенном союзе. Когда Беларусь и Россия жили по понятиям, никто на эти пустые «бумажки» не обращал внимания. Зато сегодня ими прикрываются обе стороны.
Россия понимает, что нефтяной удар по белорусской плановой экономике если не смертельный, то очень тяжелый. Ни одна экономика мира не может выдержать удар силой в 8 – 9% ВВП 2006 г. Именно такова разница между той суммой, которую Беларусь заплатила за сырую нефть и нефтепродукты из России в 2006 г., и той суммой, которую надо будет заплатить за нее по новым ценам. У А.Лукашенко и его вертикали явно сдали нервы. Эмоциональный императив «надо что-то делать» вылился в нервное робингудство по принципу «делаю все, что хочу». Премьер С.Сидорский и сотоварищи быстро подсчитали свои потери и выкатили России счет примерно на $4 млрд. О том, какую базу для отбора денег у России выбрать, споров практически не было. Постановлением № 1791 от 31.12.06 Совет Министров РБ (правда, о нем весь мир узнал только в начале 2007 г.) ввел пошлину $45 за тонну транзитной нефти.
До данного правового акта белорусского правительства таможенная пошлина, как водится в мировой практике, собиралась только с товаров, которые либо производятся, либо потребляются на территории страны. Беларусь открыла новую страницу в мировой практике регулирования внешнеторговых операций. Поразительно, но ссылки при введении данной пошлины официальный Минск делал все на те же псевдо интеграционные документы (договор от 13.11.92 о режиме свободной торговли, соглашение и протокол от 06.01.95 о таможенном союзе и введении режима свободной торговли без изъятий и ограничений).
Так, «в целях обеспечения экономических интересов страны и с учетом существенного ухудшения экономического состояния нефтеперерабатывающей отрасли» А.Лукашенко решился на беспрецедентный шаг. Ставки в этой торговой драке очень велики. А.Лукашенко это понимает. Складывается впечатление, что он сознательно пытается подтолкнуть Россию к выходу из вдруг ставших значимыми соглашений, чтобы потом списать провалы собственной политики на российскую власть. Мол, не нравится наш таможенный союз и зона свободной торговли, выходите. Сам А.Лукашенко денонсировать подписанные соглашения не осмеливается. Он же слыл интегратором. Имитацию законности никто не хочет прекращать.
Сценарии будущего
Нефтяные разборки продолжаются после рождественских каникул. Богатеющая Россия еще ни разу не уступала под давлением столь откровенного шантажа. В данной ситуации любой международный арбитраж станет на ее сторону. Но судебные процедуры могут длиться годами, а белорусская таможня предъявила претензии «Транснефти» уже сегодня. Правда, белорусская сторона так и не решила, как россияне должны платить эти деньги. Трудно себе вообразить, чтобы «Транснефть» платила из России на счет белорусской таможни. Наверно, белорусское правительство само не верит в придуманную им же схему компенсации нефтяных потерь, потому что после ее законодательного оформления уже неоднократно заявляло о готовности начать переговоры по условиям поставки нефти в Беларусь.
Понимая, что возврата к оффшорным схемам в полной мере уже не будет, белорусские переговорщики ведут борьбу хотя бы за половину суммы, которая поступит от экспорта нефтепродуктов в 2007 г. после переработки в Беларуси. Речь идет о $1,7 – 2млрд, если Россия отменит экспортную пошлину на сырую нефть для Беларуси. Ради таких денег, по мнению белорусских властей, стоило затевать всю бучу с пошлинами на транзит российской нефти. Под давлением внешних обстоятельств и не желая окончательно разрушать миф союзного государства, Россия тоже, скорее всего, будет готова на компромисс. Его будут добиваться, в первую очередь, привыкшие к белорусскому оффшору российские нефтяные компании. Между белорусским предложением 50:50 и российским вариантом раздела 85:15 стороны сойдутся, скорее всего, на 70:30 или 75:25 в пользу России. Чтобы не усложнять себе жизнь в Европе, не портить и без того неблагополучный имидж, Беларусь и Россия будут настроены договориться в течение первой недели после рождественских каникул.
Ресурса длительного противостояния у белорусской стороны практически нет. Запасов дешевой нефти хватит максимум до конца января. Затем нужно будет либо красть нефть из транзитной трубы, либо вводить режим жесткой экономии, либо покупать сырую нефть по $430 – 450 за тонну. Каждый из этих вариантов хуже, чем пусть плохой, но нефтяной мир с частью валютной выручки от экспорта нефтепродуктов. Такой вариант развития событий подсказывает здравый смысл, но не факт, что именно им будут руководствоваться белорусские власти при решении нефтегазовой проблемы. Уже прозвучали заявления о необходимости ревизии всей российской собственности на территории Беларуси, о выставлении счетов за все те услуги, которые оказываются России в нашей стране. Судя по истории с таможенными пошлинами на транзитную нефть, поборы могут быть самыми невероятными.
Кремль пока не отреагировал на новые предложения по углублению «братской» интеграции. Однако высылка белорусского сахара из России может быть первой ласточкой того жесткого торгового протекционизма, на который могут напороться белорусские производители в 2007 г. Опять же все будет сделано со ссылками на те же интеграционные документы и на правила ВТО.
Торговая война еще ни одну страну в мире не делала богатой. Особенно если она малая открытая экономика. А.Лукашенко вместе со своим правительством загнал себя в угол. Он сжег мосты старой интеграции и не подумал о том, чтобы хотя бы понтон построить для спасения тысяч белорусских предприятий. Ведь кроме России их товары нигде больше не нужны.
В складывающейся политической ситуации достучаться до Запада тоже не представляется возможным. На этом направлении мосты давно сожжены. Конечно, белорусские власти не сдадутся без боя. Они будут апеллировать к Западу и настаивать на том, что Россия повышает цены на газ, вводит экспортную пошлину на нефть (хотя ее платят российские экспортеры), чтобы аннексировать Беларусь. Как бы в такой ситуации помогло бы нам членство в ВТО, но белорусские власти до сих пор не считают его приоритетом.
У белорусских политиков, идеологов и пиарщиков против России остается репутационная карта. Именно ее будет активно разыгрывать официальный Минск. В 2007 г. А.Лукашенко будет объяснять нам, как себя вести в окружении врагов. Их будет становиться все больше, в том числе и внутри страны. На вопрос «кто виноват» ответы уже готовы: «Газпром», нефтяные олигархи, правительство РФ и Кремль. Белорусское телевидение уже лепит образ врага. А вот на вопрос «что делать» у нынешней власти ответов нет. Зато у десятков чиновников есть очень сильное желание выслужиться и не попасть под горячую руку человека, который сейчас примеряет одежды дезинтегратора и борца за независимость.
9 января 2007 г.
|
|
|
