ОЛЕГ НОВИКОВ, МИНСК
КОЛДУН ПРОТИВ ЛУКАШЕНКО
Стартовавшая несколько лет назад в стране аграрная реформа не обошлась без соответствующего пропагандистского антуража. Так в радиоэфире зазвучала песня «Агрогородок», прославляющая т.н. агрогородки - поселки городского типа на базе интегрированных в рыночную экономику предприятий агрокомплекса. Подобные поселения были призваны прийти на смену нерентабельным и заброшенным колхозам, откуда массово бежала молодежь.
В тексте песни, помнится, есть слова, в переводе с белорусского языка звучащие следующим образом: «Все у нас как на ладони - почта, баня, магазин - здесь ты встретишь человека - тот, кто на всю жизнь один».
Похоже, что фразой «здесь ты встретишь человека - тот, кто на всю жизнь один», авторы песни невольно предсказали немноголюдный характер будущих агрогородков. Иначе Лукашенко в ходе визита на прошлой неделе в Брестскую область не поднял вопрос о дефиците молодежи на селе.
Проблема настолько серьёзная, что государство намерено восстановить элементы крепостного права. Мало того что молодых специалистов по окончании аграрных ВУЗов заставляют по распределению несколько лет принудительно работать в провинции, теперь им будет также запрещено в течение какого-то времени менять профиль деятельности.
Отчасти на решение проблемы недостатка рабочей силы на селе направлена и реформа школьного образования, которая началась в конце июля. Судя по списку предметов в новом школьном плане, задачей школы станет подготовка, прежде всего, технических и рабочих кадров: ученикам предложено, главным образом, зубрить негуманитарные предметы и одновременно активно готовиться к физическим нагрузкам – под занятия спортом отведена каждая суббота.
Кто бы сомневался, что в последних начинаниях Лукашенко его политические оппоненты усмотрели ностальгический бзик Бацьки по советскому прошлому.
«Лукашенко в точности повторяет специальный эксперимент Сталина, который в середине 1930-х ввел плату за получение полного среднего образования. То есть закрыл путь в высшие учебные учреждения для большинства молодых людей. Стране, которая перешла на рельсы индустриализации, были нужны фрезеровщики и слесари, а не поэты и историки. В наше время также остается деликатная специфика этого вопроса – Лукашенко пытается помешать молодежи получить высшее образование в Европе, где молодые люди сами могут убедиться, чего стоит лживая пропаганда режима. Ради этого была сокращена 12-летняя система среднего образования до 11-летней», - пишет в переданной из-за застенок на волю записке главный политзаключенный страны Александр Козулин.
В заключении экс-кандидат в президенты указывает: «И сейчас, когда Россия приняла подобное решение об адаптации своей системы высшего образования к европейской, пусть Радьков и Стражев (прим: министр образования и ректор Белгосуниверситета) кусают себе локти».
Тут уж, как говорится, явный перебор: благодаря сталинской индустриализации, Белоруссия – бывший аграрный край, где самым крупным до революции заводским предприятием были минские железнодорожные мастерские, – превратилась в развитый промышленный регион. И разве суть отечественной школьной системы заключается в том, чтобы готовить абитуриентов для поступления в европейские университеты?
И уж совершенно странно звучит козулинская осанна руководству Кремля. Отрезанный от внешнего мира, узник, наверное, не знал, что именно сейчас Дмитрий Медведев занялся борьбой с «перепроизводством дипломов», ибо «в некоторых случаях лучше стать хорошим ПТУ, чем быть скверным университетом». Кстати, комментируя инициативу российского президента, Сергей Квит, ректор Киево-Могилянской академии (кузница оранжевой интеллигенции) призвал сократить количество украинских ВУЗов на две трети. Редкое единодушие Минска, Москвы и Киева в подходах к одной и той же проблеме говорит о том, что мнимое советское либидо Лукашенко здесь ни при чем.
Телодвижения белорусского режима не что иное, как истерическая реакция на вызовы глобальной экономики, в частности, на мировой продовольственный кризис. Это признает и сам Лукашенко, заявивший о том, что «не собрать урожай в условиях продовольственного кризиса - преступление».
Пожалуй, никогда в истории страны перипетии на глобальных рынках не отражались столь резонансно на белорусском обывателе. Стремительный рост цен на продукты питания в соседних странах вызвал стремительное удорожание продуктов в Белоруссии – стране с открытой экономикой. Администрация президента даже заговорила голосом антиглобалистов, потребовав, чтобы наднациональные институты взяли ситуацию в этой области под свой контроль. В частности, белорусский представитель на пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН заявил: «Беларусь призывает остановить деятельность, способствующую развитию продовольственного кризиса: устранить экспортные субсидии и иные барьеры в торговле сельскохозяйственной продукцией, прекратить спекулятивные сделки на рынке продовольствия». Тезисы весьма сомнительные с учетом того, что белорусское село, подобно фермам на Западе, сидит на государственных дотациях. Однако активность чиновников в данной области указывает на остроту проблемы. Повседневный рост цен вынуждает власть искать крайнего или имитировать хоть какую-то деятельность.
Логичным ответом правительства на гримасы глобализации стала установка: если не выйти со своей продукцией на внешние рынки, то хотя бы за счет местного производства более дешевых продуктов питания сократить объёмы импортных поставок. Проблема в том, что желающих работать в сельскохозяйственной отрасли немного.
И угрозы административного принуждения здесь не помогут. Налицо отрыв молодежной идентичности от общественной формации. Никакой даже эмоциональной вовлеченности в жизнь страны у молодого поколения (если не считать кучки юных диссидентов) нет.
Собственно говоря, ответственность за это несет сам режим, который, чтобы не допустить политизации тинейджеров, всеми средствами пропагандирует западный потребительский образ жизни.
С каким, почти сакральным трепетом орган лукашенковской администрации «СБ –Беларусь Сегодня» описывает новый автомобиль Димы Колдуна, белорусского участника Евровидения: «Что такое? Кого увидели? Диму Колдуна — в роскошном белом кабриолете. Он примчал на своем новеньком «бумере» в Витебск, кажется, прямо из автомобильного салона Москвы. Разделяя страсть Димы к дорогим автомобилям, бросаюсь под его колеса. «Дима, сколько это чудо стоит! И номера какие модные — 999. —«Ты внутрь войди, вот где настоящие чудеса»— приглашает меня в салон младший Колдун».
Почта, магазин и баня – реальные прелести агрогородков против пускай даже иллюзорной возможности заиметь машину, как у Димы Колдуна. Выбор предопределен.
Автор — колумнист газеты «Наша Нiва». Cпециально для «Евразийского Дома»
01.08.2008
|
