ОЛЕГ НОВИКОВ, МИНСК
ОППОЗИЦИОННАЯ «ПАРТИЯ ВЛАСТИ»
15-летняя годовщина фактического обретения независимости на официальном уровне отмечалась в Белоруссии крайне вяло. Официальная интерпретация событий 19 августа 1991 года кишит очевидными противоречиями. С одной стороны, вспоминая гэкечепистский «пороховой заговор», нужно обязательно подвергнуть остракизму «подонков, которые должны ответить за развал Союза» (АГЛ).
С другой, нехотя надо признать, что без этих «подонков» на карте мира не появилась бы клякса - Республика Беларусь, на сленге официоза «прогрессивное, благоустроенное, богатое общество - сильная, процветающая Беларусь!». Единственное, что символически связывало августы 1991-го и 2006-го были отношения власти и коммунистов. Ровно в 15-ую годовщину прекращения деятельности местного филиала КПСС белорусские власти приостановили деятельность столичных структур Партии Коммунистов Белорусской (ПКБ), в простонародье по имени ее лидера Калякина именуемую «калякинской».
Напомним, что решению властей предшествовал июньский «объединительный съезд» коммунистов республики, который предложил всем адептам марксизма-ленинизма собраться под крышей лояльной Лукашенко Белорусской Коммунистической Партии (БКП), дабы после заняться «поиском конструктивного диалога с властью».
Тот факт, что ячейки КПБ в Минске пару лет назад благополучно прошли регистрацию, а на объединительном съезде практически не было представителей калякинцев, мало тревожит клерков Минюстиции. Метроном, отсчитывающий тающий отрезок времени, оставленного властями коммунистам-оппозиционерам, уже включен.
Сами калякинцы объясняют происходящее своей выдающейся ролью в антилукашистском движении, во что, конечно, верится мало.
Обе белорусские компартии являются в равной степени прямыми наследницами советской КПБ, членство в которой было, прежде всего, обусловлено карьерными мотивами. С приходом к власти «прагматичной команды» Лукашенко компартия полностью утратила эту функцию, что и способствовало расколу 1996 года: наиболее «прагматичные» фигуры старой партократии и «возрожденной» КПБ были интегрированы во власть при помощи «административного ресурса», а остальные –«маргинализованы». В ходе поиска места под солнцем последние порадовали публику веселыми идейными кульбитами от блока с панславистами до участия в общедемократической коалиции, программу которой пишут либералы-рыночники.
Соратники калякинцев по единому демократическому картелю не склонны гипертрофировать заслуг тактических союзников, трактуя репрессии как дежурный бжик режима или реализацию проекта создания «партии власти».
Правда, непонятно, почему властям приспичило создавать «партию власти» именно сейчас, да еще столь необычным способом. Обывателя гораздо проще подписать под местный эрзац идейно всеядной «Единой России».
Коммунисты-калякинцы, скорее всего, оказались невольной жертвой «левого поворота» внешнеполитического курса Минска –«следствие возрастающей потребности режима в собственной внешнеполитической легитимизации путем организованной моральной поддержки извне, прежде всего, со стороны левых и представителей антиимпериалистического лагеря».
Но, кроме того, разгром формально левой фракции оппозиции становится жизненно необходимым режиму в контексте провала переговоров с Газпромом о ценах на газ.
С тем, что Газпром заломит новую цену и повышение цен на газ неизбежно, похоже, уже смирились почти все. Даже последние добрые вести из штаба Пал Палыча Бородина - проект Конституционного Акта Союзного государства почти готов и до конца года будет вынесен на всенародный одобрямс, не воспринимаются серьезно. Иначе власти не стали бы устами зампремьера страшить плебс новыми коммунальными тарифами, которые в случае пересмотра будут повышены на 25-30%.
По мнению большинства экспертов нестыковки между рекламируемым уровнем доходов белорусов и цифрами в «жировках» будут решаться за счет истерии антироссийской пропаганды.
Однако, первые журналистские опросы населения - как относятся рядовые граждане к грядущему подорожанию коммуналки? - выявили два момента: хохма о том, что во всем виновата Москва, уже не хохма, а во-вторых, социальная база недовольства режимом, похоже, изменится.
Средний класс - опора оппозиции - абсолютно не боится свистопляски цен. «Ну, увеличится еще одна статья расходов. Но мы-то все равно работаем по большей части для того, чтобы кушать. Я за себя не боюсь», - типичный ответ представителей этой социальной категории.
А вот среди традиционного электората «Батьки» царят прямо таки революционные настроения: «Где я, по-вашему, возьму эти деньги? Ничего платить не буду. Нечем мне заплатить. Они там наверху сидят - вот пусть и думают, откуда взять столько денег на квартиру», - цитирует «Белорусская газета» одну из рядовых пенсионерок. Для них рост цен на треть - сильный удар по бюджету.
Скорее всего, многие из пенсионеров не будут довольствоваться проповедями батьковских аналитиков о злых кознях газпромовских олигархов. Однако клишированные в комсомольской юности представления о моделях борьбы за социальную справедливость - коммунисты, красные флаги и т.д. - приведут их, скорее всего, в лагерь лояльных коммунистов, чем в объятия чуждых селф-мэйдеров - либералов. Так что вызванное новыми ценами брожение низов, по крайней мере, как надеются власти, будет амортизировано в формате поиска «диалога с властью».
Монополизация левой символики Лукашенко накануне социальных потрясений временно дает ему передышку и еще больше ассоциирует оппозицию с правыми и либералами. Однако поздно или рано ему придется думать, что делать с категорией населения, которая в следующем году начнет жить по принципу «Ничего платить не буду. Нечем мне заплатить».
Автор — колумнист газеты «Наша Нiва». Cпециально для «Евразийского Дома».
25.08.2006
|
