ОЛЕГ НОВИКОВ, МИНСК
ПРИКОЛЫ НАШЕГО АГРОГОРОДКА
Прошедшим 25 марта мероприятиям в обоих политических загонах отводилось значительное место.
Акция оппозиции была призвана наглядно зацементировать или, наоборот, развеять ее новый тезис о том, что год назад, несмотря на формальное поражение, в стране имела место «революция сознания». Чтобы восстановить общественный консенсус, как заверяют ее лидеры, режим отныне должен сам начать реформы или в недалеком будущем будет сметен волной народного гнева.
Само мероприятие отчасти подтвердило выводы оппозиции, отчасти опровергло.
Броуновское движение различных организованных фракций и бесхозных противников режима по центру города, митинг с дежурными выступлениями оппозиционных ди-джеев да задержание и арест десятка-другого активистов визуально мало чем отличали День Воли (он же, в зависимости от конъюнктуры, День Независимости или День белорусского единства) от формата обычных акций батькофобов. А потому акция 25 марта не привлекла внимания международных телеканалов, как на то, вероятно, рассчитывали оппоненты Лукашенко. Ежегодно по такому же сценарию происходят 2-3 ритуальных «шэсця» национального масштаба, от которых никому, кроме силовых структур и горисполкома, ни холодно, ни жарко. Стоило ли ради такого результата еще с зимы вести нагнетающую агитацию в стиле «До Дня Воли осталось … дней!»?
Новым по отношению к предыдущим годам было разве что появление единичной государственной красно-зеленой символики среди бело-красно-белых демонстрантов. Может, это и есть революция сознания?
Да и власти чрезвычайно нестандартно подошли к вылазке оппозиции и устроили параллельную акцию «За независимую Беларусь!». Примечательно, что их целью на этот раз был не столько срыв традиционной акции, сколько нивелирование ее символического значения. Между режимом и националистической оппозицией впервые начался негласный торг в борьбе за бренд под названием «независимость».
Конечно, и тем и другим пока трудно избавиться от речевых штампов, приобретенных за долгие годы существования в воображаемом мире мифических категорий, структурирующих взаимоотношения оппозиции и власти: национализм vs патриотизм, западничество vs славянофильство, рыночность vs популизм, частный vs государственный капитал, прогресс vs стабильность, демократизм vs авторитаризм. Но факт есть факт: после падения Великого Мифа о союзном государстве, повышения цен на российские энергоносители и сопровождавшей их белорусско-российской торговой войны и власть, и оппозиционный истеблишмент все чаще задумываются о релевантности указанных противопоставлений для самоидентификации в новой белорусской действительности. Следствием газовых войн стала националистическая истерия, сокращение социальных программ и заявления правительства о подготовке масштабной приватизации. Не этим ли пугали лет пять назад свой электорат власти, и не в этом ли оппозиция видела ключ к «демократии»?
А пока, оценивая результаты акции 25 марта, официальные спикеры оппонирующих сторон не изменили привычной риторике.
«Воскресное впечатление: на оппозиционную акцию стоило посмотреть, чтобы начисто утратить к подобным мероприятиям интерес. Можно сколько угодно резвиться в Интернете. Но стоит выйти из виртуального пространства — налицо анемичность...», - поставил крест на антагонистах «батьки» орган его администрации «Советская Белоруссия».
«Количество участников превысило все прогнозы. Оппозиция сохранила свой мобилизационный потенциал с прошедшего года. Уместно отметить, что в 1995, 1997, 2002, 2005 годах он заметно снижался, а теперь через год после выборов остался неизменным… Акцию характеризовал дух оптимизма и жертвенности», - ликует близкое к националистам издание «Наша Нива».
Несмотря на безапелляционные и бескомпромиссные оценки, на самом деле прошедшая демонстрация и сопровождающий ее дискурс представляли собой некий трудный поиск «общего языка», причем в прямом смысле этого выражения.
Лукашенко теперь даже не скрывает, что его проект «За независимую Беларусь!» был, по сути, ответом на призыв Милинкевича вместе отпраздновать День Независимости.
Во время недавнего посещения овощной фабрики он обрушился на оппозицию с критикой за ее… ветреность: она, дескать, не явилась на свидание, которое сама же ему назначила.
«Они накануне писали мне письма: давайте вместе что–то там проведем. Хорошо, давайте. Даже не один, а два митинга. Лучшие площадки отдали — приходите. Они пришли? Вместе им не надо. Потому что, если вместе, Запад денег больше не даст», - заявил гарант изменений Конституции.
В последней фразе президент немного лукавит. Под нормализацию политического фасада Запад раскошелится в первую очередь. И, по большому счету, оппозиция стремится именно к этому. Что больше всего беспокоит профессиональных «борцов с режимом», так это сохранение контроля над своей паствой. Ведь ни для кого в Беларуси не секрет, что авторитет оппозиционных организаций среди активных (!) противников режима крайне низок.
Поэтому боссы «демократов» стремятся любой ценой сохранить за собой монополию на определение формата уличных протестов, пускай, ценой их саботажа (1 мая прошлого года) или срыва (25 марта нынешнего). Чем другим можно объяснить поведение организаторов накануне последней акции? Созвав весь белорусский народ на центральную Октябрьскую площадь и задолго зная об официальном запрете мероприятия в этом месте, они за сутки договорились с милицией и скромно объявили на одном из своих сайтов, что акция пройдет в разрешенном месте сбора (в нескольких километрах), а потому просят милицию разрешить им «отвести» собравшийся в центре народ куда следует. Несколькими маршрутами да тонкими струйками по тротуарам и закоулкам столицы РБ. По этому поводу один оптимистичный оппозиционный обозреватель даже перефразировал поговорку «и волки сыты – и овцы целы».
Действительно, есть в этих коммуникативных неудачах оппозиции и власти что-то от пережитков аграрной философии – спора кочевого животновода и оседлого земледельца (возьмем, например, овощевода), прямые проявления которого мы наблюдаем сегодня в суданской провинции Дарфур. Говоря абстрактно, у обоих под влиянием профессии невольно сформировались две авторитарные концепции развития человеческого общества. Один толкует их как вертикальный рост в статичном положении и замкнутом пространстве под неусыпным контролем заботливого овощевода. А второй – как выпас манипулированного стада. Причем о месте следующего пастбища знают только пастухи.
Автор — колумнист газеты «Наша Нiва». Cпециально для «Евразийского Дома».
30.03.2007
|
